Ведьма и бог

– Мы противостояли ведьмам и Гекате, – говорит он. – Фобос был со мной, рядом с отцом. Мы всегда сражались бок о бок, вдвоем.

Когда он говорит это тоном, полным сожаления и ушедшего счастья, сердце болезненно замирает. Должно быть, Фобос был близок с братом.

– В самый разгар битвы ведьма выпустила заклятие прямо мне в сердце, увеличив мои силы в десять раз. Я высвободил весь ужас, на который был способен, и напустил его на сородичей.

Я затаила дыхание, застыв. Его шрам – след от заклинания. Наверняка поэтому его боятся даже боги, ведь их ранили, несмотря на неуязвимость.

– Фобос все поглотил, – добавляет Деймос хриплым голосом, пытаясь подавить гнев, который все еще бушует в нем. – Моя сила подкосила его. Теперь он не может смириться с присутствием рядом бога. Смертные по-прежнему могут приближаться к нему, но с большой осторожностью. Потому что всё его пугает.

В конце рассказа чувствую себя беспомощной. Как я, находящаяся по другую сторону, могу утешить его? Делаю шаг к нему и беру за руку.

– Мне очень жаль.

Он докуривает сигарету и качает головой. Он не отталкивает меня, это уже что-то. Наоборот, он берет меня с собой, в клинику. Проходим через барьеры безопасности, персонал узнает Деймоса. Ждем несколько минут в комнате ожидания, затем за нами приходит женщина-врач. Она обменивается дружескими приветствиями с мужем, который представляет ей меня, подтверждая, что мне теперь разрешено приезжать сюда. Она поздравляет, явно радуясь за нас, затем ведет по коридору, разблокированному электронным пропуском.

Мы останавливаемся перед белой дверью, которая кажется толстой.

– Как он? – спрашивает Деймос.

– В последнее время довольно стабилен, – отвечает врач с улыбкой. – Одной из медсестер даже удалось минуту почитать с ним. Это очень обнадеживает.

Она настойчиво протягивает Деймосу карту.

– Я знаю, что вы по-прежнему отказываетесь к нему подходить, но на случай, если передумаете и захотите познакомить с женой… это ключ от двери. А Марко всегда вон там.

Грузный медбрат, сидящий в дальнем конце коридора, машет нам. Женщина-врач покидает нас, обещая вернуться через некоторое время, чтобы проводить. Живот сводит от страха. Осознаю глубину эмоций Деймоса. Он отодвигает панель на стене и открывает зеркальное стекло, через которое можно заглянуть внутрь. Подхожу к нему, чтобы взглянуть.

Фобос – близнец Деймоса. Бледный, истощенный, он лежит на полу камеры с полной обивкой в смирительной рубашке, сковывающей руки. Жестокость зрелища заставляет отступить на шаг. Я поражена обращением, которое кажется необходимым. Прижимаю руки к груди, расстроенная.

– Элла, я выбрал тебя, потому что ты самая человечная из ведьм, – говорит Деймос, огорченный и решительный одновременно. – Ты полна сочувствия и великодушия. Мне нужно научиться у тебя человечности, чтобы я мог приблизиться к брату.

В его словах слышу отчаяние, и это трогает. У него действительно была личная мотивация согласиться на брак. Ведь я сама согласилась на него, чтобы защитить Мероэ, получить ихор, следовательно, и божественность, дабы избежать в будущем рождения ведьм без дара. Как ни странно, наши цели схожи. Но его мотивация кажется более важной.

Чувствую, что влюбляюсь в него потому, что он привлекателен светлой и темной сторонами, гораздо сложнее, чем я думала, и потому, что понравилось заниматься с ним любовью. Но, возможно, это не все. Он уважает меня и защищает, чтобы я могла быть с ним в этом месте. Чтобы помочь ему стать ближе к брату. Это единственное, что связывает нас сейчас. Я помогу ему, а он поможет мне ихором. А затем мы сможем расстаться без сожалений.

Это решение наполняет абсурдной печалью, но ничего лучше я не придумала.

Лезу в карман и достаю Стиллу. Я оставила ее в комнате и машинально сунула в пальто, привыкнув иметь при себе. Может быть, я совершаю ошибку, но должна доверять Деймосу.