Беглец запнулся и чуть было не растянулся по полу. Я поддержала его, помогла поймать равновесие. Остановились на пять секунд, отдышались. Дальше! Пригнуться, ниже, ещё ниже…
Повезло, что я — связист, самолично слежу за состоянием систем наблюдения и хорошо ориентируюсь в их расположении. Оставалось надеяться, что никого не встретим в коридорах «Ксении»: в столь поздний час это вполне возможно, разумеется, при условии, что Алекс ещё никого не поднял из кровати.
Жилой блок. Почти пришли.
— Ногами не топать, — приказала я. — Как можно меньше шума.
Шесть дверей, потом моя. Не заперто — забыла, да и какой смысл? Проскользнули внутрь. Осторожно прикрыла дверь. Застыли в нелепых позах, переводя дух.
— Зачем я это сделала? — прошептала, прислонилась к двери и без сил сползла вниз.
Беглец не решался дать волю чувствам, стоял напряжённый, прислушиваясь к окружающей обстановке. Через минуту осмелел, положил шлем на пол, присел.
— Не знаю, — сказал он, — видимо, вы мне поверили. Иначе, зачем бы это делали?
Нет, он не говорил, он почти пел, мурлыкал как кот. Чеширский кот и есть.
— Мне нужно идти, возвращаться в диспетчерский пункт, — сказала я через некоторое время. — Могут заподозрить неладное.
Парень кивнул в ответ.
— Закрою тебя на замок. Попробуй только вякнуть или повести себя излишне шумно — не задумываясь, сдам тебя полиции!
Глава 9. Дрожь
Времени адекватно проанализировать ситуацию не было. Составить маломальский план действий, продумать защиту — тоже. Поэтому приходится довольствоваться полумерами — такими, как махинации с видеозаписями.
Мы засветились внутри «Корвета», также существовало несколько кадров, на которых запечатлён наш выход из катера. В тот момент Алекс, по всей видимости, ещё не пришёл в диспетчерский пункт, либо не наблюдал за трансляцией с камеры, но в архиве запись сохранилась, как раз её и хотели бы просмотреть полицейские.
К счастью, камеры наблюдения — целиком и полностью в моём ведении. Весь фокус сводится к демонстрации того, что не вызовет подозрений в мой адрес, и утаивании моментов, содержащих компромат.
Не представляю себе, как, но кажется, получается. Даже после третьего просмотра докопаться практически не до чего. Хватает хладнокровия и самообладания, хоть и мурашки по телу. Жуть. Трясёт. Вдруг что-то не учла и не предусмотрела…
— Вот тут, — заметил майор — видимо, старший из экипажа полицейского катера, — остановите, пожалуйста.
Щёлкнула по клавише.
Напряжённо вглядываюсь в экран. Картинка: я протискиваюсь внутрь «Корвета», в полутьму. Удачный ракурс — выжившего беглеца не видно, его заслоняет люк. Едва можно разобрать лишь ногу, да и то не явно, сойдёт за деталь интерьера.