Я послушно поднимаюсь, избегая смотреть на Адриана. Мы выходим в холл, который, слава богу, пуст, если не считать красных и черных воздушных шариков, сбившихся в стайку под потолком. Салли оборачивается:
– Ты ездила к Кевину.
Я не подтверждаю ее слова и не спрашиваю, откуда она знает. У меня есть более насущные вопросы, и мне позарез нужны ответы.
– Что на самом деле произошло в ту ночь, когда Флора погибла? Пока мы с Кевином были вместе, где была ты? Видела пост на ДАПе о блондинке, бежавшей из Баттс-С?
Она разглаживает пальцем брови, но я вижу, что она пытается скрыть потрясение.
– Не помню. С каким-то парнем была.
Я пытаюсь подобраться с другой стороны:
– Что произошло, когда мы ездили в Дартмут? Я проснулась, а тебя рядом не было.
Она наклоняет голову:
– Зачем спрашивать? Ты и так знаешь.
На языке у меня привкус металла:
– Но почему?
– Сначала были мы – мы с тобой. А потом ты увязла в этой возне с Кевином и Флорой. Я же видела, что он тот еще фрукт. Не стоил он того, чтобы ради него все разрушить.
Я опускаюсь в кожаное кресло, распахнувшее мне свои холодные объятия.
– Вовсе я не увязала…
Она вскидывает растопыренные ладони:
– Да ладно! Ты чуть ли не умоляла меня поехать с тобой в Дартмут. Он меня поцеловал, мы перепихнулись. Похотливый пижон, только и всего.
Я снова атакую, пока она не вывернулась.
– Лорен рассказала мне про Иви. Ты говорила о ней так, словно она жива. Ты как-то причастна к ее смерти?
Произнося эти слова, я сама не уверена, какую «ее» я имею в виду – Иви, Флору или их обеих.