Такова была его манера – задать вопрос, а потом загонять спрашивающего в созданную им ловушку.
–
Мария заставила нас прекратить споры.
– Я не хочу, чтобы кто-то еще знал. Пока рано. – Она наполовину раздернула шторки и стала смотреть на холмы. – Пока что мне нравится быть для всех невидимой.
– Всецело согласен, – Блэквуд с облегчением выдохнул. – Подождем подходящего случая.
Я молчала, пока карета не остановилась на привал, во время которого Мария ушла поухаживать за другими ранеными.
– Ты пытаешься сохранить свою власть, – сказала я.
Блэквуд округлил глаза:
– Она хотела это утаить.
– О, я не играю в игры. Если все станут притворяться, что я – это лучшее, что у нас есть, то тебя будут активно поддерживать.
– Нет, я делаю это, чтобы защитить женщину, которую люблю. – Линия его подбородка обозначилась четче, очевидно, то, что я сказала, его задело. – Нам надо обезопасить твои позиции. Ты – Нечистая, и если всплывет правда о Ре́леме, то даже я не смогу тебя защитить.
Свет из окна падал так, что половина его лица была в тени. Не говоря больше ни слова, он выбрался из кареты.
Я с трудом откинулась назад и провалилась в сон.