За все время, проведенное у Вулфа, я могу припомнить лишь пять случаев, когда он сокращал продолжительность своего дневного (с четырех до шести часов) свидания с орхидеями. В тот день это случилось в пятый раз.
Если Вулфу и удалось что-то придумать, мне он об этом не сказал. Сведения, которыми я располагал, ограничивались указанием связаться с Солом, Фредом и Орри, нашими палочками-выручалочками в тех случаях, когда требовалась подмога. Вернувшись за письменный стол после ланча, Вулф порылся в бумагах, посчитал количество пивных пробок, скопившихся за неделю в ящике, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пива, но пить не стал, взял очередную книгу, «Падение» Альбера Камю, три-четыре раза откладывал ее в сторону, а потом брал снова. В промежутках Вулф смахивал со стола соринки кончиком пальца. Когда я включил радио, чтобы прослушать четырехчасовые новости, Вулф дождался конца сводки и лишь потом протопал к лифту, чтобы подняться в оранжерею.
Позже, почти час спустя, я поймал себя на том, что сам смахиваю со стола соринки, обозвал себя словом, которое не хочу повторять, и отправился на кухню выпить стакан молока.
Когда в четверть шестого кто-то позвонил в дверь, я сломя голову ринулся в прихожую, по дороге спохватился, что это неприлично, и уже неторопливо подошел к двери. Выглянув в одностороннее стекло, я увидел на крыльце долговязого худого типа в давно не глаженном коричневом костюме и коричневой же шляпе. Я отпер дверь и приоткрыл ее, насколько позволяла цепочка. Внешность, конечно, для сыщика малоподходящая, подумал я, но кто знает, возможно, у окружного прокурора Делани и у начальника уголовной полиции Бакстера в последнее время начались кадровые сложности.
– Да, сэр? – спросил я через щель.
– Я бы хотел видеть мистера Ниро Вулфа. Меня зовут Бано. Александр Бано.
– Хорошо, сэр. – Я снял цепочку и широко распахнул дверь, приглашая его войти. – Вашу шляпу, сэр? – Он отдал мне шляпу, и я положил ее на полку. – Сюда, пожалуйста. – Я провел его в кабинет, усадил в красное кожаное кресло и только тогда пояснил: – Мистер Вулф сейчас занят. Я скажу ему, что вы пришли.
Я вышел в прихожую, поспешил на кухню, тщательно закрывая за собой двери, позвонил по домашнему телефону в оранжерею, и уже через три секунды – обычно на это требовалось секунд пятнадцать-двадцать – в мое ухо ворвался рык:
– Да?
– Гость. Метрдотель Александр Бано.
Молчание, потом:
– Впусти его.
– Уже впустил. У вас есть предложения, чем его развлекать до шести часов?
– Нет. – Вновь молчание, уже более продолжительное. – Я сейчас спущусь.
Как я уже говорил, за всю мою карьеру такое случилось с ним в пятый раз. Я вернулся в кабинет, спросил гостя, не желает ли он что-нибудь выпить, услышал в ответ «нет», а пару минут спустя послышался скрежет спускающегося лифта, затем в прихожей раздались гулкие шаги, и в кабинет вошел Ниро Вулф. Обойдя вокруг красное кожаное кресло, он протянул гостю руку:
– Мистер Бано? Я Ниро Вулф. Рад вас видеть, сэр.
Я чуть не упал. Вулф терпеть не может здороваться за руку и крайне редко удостаивает кого-либо подобной чести. Устроившись в кресле, он посмотрел на Бано с таким умильным видом, словно готов был завилять хвостом.
– Слушаю вас, сэр.
– Боюсь, мне придется огорчить вас, – вздохнул Бано. – А мне бы не хотелось вас огорчать. Скажите, этот джентльмен, – кивок в мою сторону, – Арчи Гудвин?
– Да, сэр, это он.