Четверо должны уйти

22
18
20
22
24
26
28
30

Сол держал на коленях кожаный черный футляр.

– Вы хотите подробности, мистер Вулф? Как я раздобыл их?

– Думаю, не сейчас. Попозже, если им станет интересно. Сейчас нам важнее, что у вас есть, а не как вы это раздобыли.

– Да, сэр. – Сол раскрыл футляр и извлек из него какие-то бумаги. – Лучше я не стану объяснять, как их раздобыл, поскольку у кого-нибудь могут быть неприятности из-за этого.

– Что значит «могут»? – не выдержал я. – У кого-нибудь должны быть неприятности, черт побери!

– Хорошо, Арчи. – Сол поочередно окинул взглядом гостей. – Я располагаю фотографиями отпечатков пальцев, которые удалось снять с той самой тесемки. Некоторые получились довольно расплывчатыми, но есть и четыре совершенно четких. Два из них принадлежат мистеру Гудвину, а происхождение двух других пока не выяснено.

Сол порылся в футляре и извлек из него несколько предметов, потом поднял голову и посмотрел на собравшихся:

– Задумка в том, чтобы взять у вас отпечатки пальцев и сравнить…

– Не так быстро, Сол. – Вулф снова обвел глазами аудиторию. – Теперь вы сами видите, в чем дело, и понимаете, почему вопрос нужно решить безотлагательно. Очевидно, что те из вас, кто не развязывал тесемку, не станут возражать против того, чтобы их отпечатки сравнили с теми, что есть на фотографиях. Если же кто-то станет возражать, мы, безусловно, сделаем определенные выводы. Конечно, есть вероятность, что ни один из ваших отпечатков не совпадет с теми, которые есть на фотографиях, и в этом случае нам придется идти иным путем. Мистер Пензер принес сюда все необходимое для того, чтобы взять у вас отпечатки пальцев, а он в этом деле понимает. Ни у кого нет возражений?

Гости переглянулись.

– А что, черт возьми?! – пожал плечами Веттер. – Мои отпечатки в досье и так есть. Валяйте.

– Мои тоже есть, – сказал Гриффин. – Я не против.

А вот Поль Раго внезапно взорвался:

– Опять вы за швои фтучки!

Все уставились на него.

– Нет, мистер Раго, – ответил Вулф, – это вовсе не штучки. Мистер Пензер предпочел бы не говорить, как ему удалось добыть фотографии, но он расскажет, если вы настаиваете. Заверяю вас…

– Я имел в виду не это. – Шеф-повар подобрал ноги под себя. – Я имел в виду ваши слова о том, что тесемку развязал именно убийца. Это совершенно необязательно. Более того, это наглое вранье! Когда я вошел в палатку и посмотрел на Фила, мне показалось, что ему дуфно, и я развязал тесемку, чтобы впустить свежий воздух. Поэтому, если вы возьмете у меня отпечатки пальцев и сравните их с фотографиями, что это докажет? Ничего! Ничегофеньки! Вот почему я заявляю, что все это ваши фтучки, а здесь, в свободной стране…

Я не пытался его напугать. Я не собирался даже к нему прикасаться. В кармане уютно покоился заряженный «марли», у Сола тоже был пистолет, так что, вздумай Раго что-нибудь затеять, мы бы его мигом успокоили. Но применять оружие в комнате, полной людей, дело непростое и опасное, поэтому я встал и шагнул в его сторону с той лишь целью, чтобы быть к нему поближе. Солу в ту же секунду пришла такая же мысль, и мы с ним встали одновременно. Это, видимо, было уже чересчур для натянутых нервов Раго. Он вскочил и бросился к двери.

Тут уж, конечно, нам пришлось применить силу. Я подоспел первый не потому, что Сол более медлителен, а потому, что был ближе к двери, и скрутил Раго, но этот чертов дурак затеял драку. Ему удалось больно лягнуть Сола, опрокинуть торшер и даже расквасить мне нос затылком. Когда же он вцепился зубами мне в руку, я решил, что с меня хватит, вынул револьвер и от души стукнул им Раго выше уха. Раго свалился на пол, как куль с мукой.

Обернувшись, я увидел, что Дик Веттер тоже заключил кое-кого в объятия, причем его жертва не лягалась и не кусалась. В трудную минуту люди обычно не могут скрыть своих чувств, даже такие видные особы, как телезвезды. Причем в газетах на следующий день об этом скандальном происшествии не было ни слова.