– Я сама знаю, как выгляжу.
– Я никому не расскажу, кто ты.
Взор Ханны сделался колючим.
– Почему это? Могла бы получить награду. За информацию о гришах дают меру серебра. С чего бы такая доброта?
– Потому, что ты могла бы проехать мимо, но остановилась и решила спасти мне жизнь, – сказала Нина и осторожно добавила: – И потому что я не верю, что сила гриша делает из тебя злодейку.
– Это грех, – прошипела Ханна, – грех и отрава. Если бы я могла избавиться от этого, я бы так и сделала!
– Понимаю, – кивнула Нина, хотя каждая ее клеточка протестовала против этих слов. – Но избавиться ты не можешь. То есть выбор такой: либо продолжать ненавидеть свою природу, тем самым увеличивая риск попасться, либо принять себя и научиться контролировать силу.
– А что, если… если я только усиливаю в себе эти способности, когда их применяю?
– Это вряд ли. Зато я знаю, что гриши, которые не используют свою силу, со временем начинают болеть.
Ханна сглотнула.
– Мне нравится использовать силу. Я ненавижу себя всякий раз, когда это делаю, но хочу повторять еще и еще.
– Некоторые, – еще более осторожно проговорила Нина, – верят, что эта сила – дар Джеля, а не проклятие.
– Так нашептывают еретики и язычники. – Не дождавшись от Нины ответа, Ханна продолжила: – Ты не рассказала, что стало с твоей сестрой.
– Научилась управлять своей силой и обрела счастье. Сейчас она замужем и живет в приграничье Равки со своим красавцем-мужем.
– Правда?
– Правда, – солгала Нина. – Я помню многое из того, чему ее учили. Родители опасались, что у меня тоже может быть этот скрытый… порок, поэтому я занималась вместе с сестрой. Я могла бы помочь тебе научиться контролировать силу.