– Я… – Глаза у нее закатились, она резко покачнулась.
– Леони! – вскрикнула Нина, одновременно с Адриком ринувшись к ней и едва успев подхватить до того, как она упала.
Леони осторожно уложили на пол у печки. Девушка вся взмокла, кожа пылала огнем. Ресницы ее затрепетали, Леони открыла глаза.
– Вот уж не думала, – проговорила она и неожиданно улыбнулась.
– Чему ты радуешься? – проворчал Адрик. – У тебя сумасшедший пульс, и ты вся горишь.
– По крайней мере, я жива.
– Прекрати выискивать положительные моменты и скажи честно, как давно это началось.
– Кажется, я напортачила с анализом, – слабым голосом промолвила Леони. – Я пыталась отделить загрязнители от воды, изолировать их, и, наверное, часть токсинов попала в мой организм. Я же говорила, работа с ядами – тонкая штука.
– Я отнесу тебя в комнату, – заявила Нина. – Достану чистой воды и…
– Нет. Не хочу, чтобы хранительницы источника что-нибудь заподозрили.
– Мы можем позаботиться о ней здесь, – сказал Адрик. – Уложим ее за санями. Я разведу огонь и вскипячу воду для чая.
– В моей сумке есть настойка из древесного угля, – промолвила Леони. – Добавьте в воду несколько капель. Уголь поглощает токсины.
Нина собрала постель из одеял, уложила Леони так, чтобы ее не было видно со двора, и постаралась устроить больную поудобнее.
– Есть еще новость, – сообщила Леони.
Нине очень не нравился серый оттенок ее кожи и лихорадочное трепетание век.
– Отдыхай. Новости подождут.
– Ко мне приходила Мать-хранительница.
– Зачем? – Адрик опустился возле нее на колени с чашкой горячего чая. – Вот, постарайся выпить. – Кто-то из послушниц рассказал, что видел нас в лесу?
– Нет. Одна из них скончалась.
Нина замерла.