Нину чуть не вырвало. Она уже сомневалась, что удержит в себе этот отличный ужин. Когда спор между отцом и дочерью начал накаляться, она извинилась и вышла. Брум ночует на заводе и уедет только утром, а значит, осуществление плана до этого времени откладывается.
Посетив уборную, Нина проверила карманы куртки, которую Брум аккуратно повесил на спинку стула в гостиной. В кармане обнаружилось письмо – в нем говорилось о «младшем Ланцове» и человеке по имени Вадик Демидов. Нина постаралась как можно точнее запомнить содержание письма, однако надолго задерживаться было нельзя.
Задув свечу, она выскользнула из гостиной и в тускло освещенном коридоре налетела на Ярла Брума.
– Ох, – воскликнула Нина, трепещущей рукой схватившись за вырез платья. – Вы меня напугали.
– Заблудились по пути из сортира?
– Нет, сэр. – Она задышала прерывистее. – Я увидела, что свечи почти догорели, и потушила их.
– Разве это не обязанность прислуги, энке Яндерсдат?
– Прошу, зовите меня Милой.
Брум всмотрелся в нее сквозь сумрак.
– Это не вполне соответствует приличиям.
Как же эти фьерданцы носятся со своими приличиями! Нина, впрочем, уже начала думать, что правила они устанавливают просто ради удовольствия их нарушить.
– Прошу прощения, – она присела в излишне глубоком реверансе. – Я не хотела вас оскорбить. Боюсь, вас раздражают мои деревенские манеры.
Брум взял ее пальцем за подбородок – на этот раз нежнее, – жестом приказывая подняться и взглянуть ему в глаза.
– Вовсе нет. Я нахожу их забавными. Со временем вы научитесь держаться в достойном обществе.
Нина потупила взор.
– Если мне посчастливится туда попасть.
Брум продолжал сверлить ее взглядом.
– Завтра утром я уеду, но в Гефвалле я бываю часто – проверяю, как движется работа на военном заводе. –
– Я не работаю здесь постоянно, – пролепетала Нина, заламывая руки. – Не знаю, как долго Мать-хранительница намерена терпеть мое присутствие…
Брум накрыл ее ладони своими ручищами, и она замерла.