Правление волков

Нине стало почти жаль эту женщину, отчаявшуюся мать, желающую всего лишь дать здоровую жизнь ребенку. Но как только Расмус был рожден, а затем и отнят от груди, она отправила целительницу, помогавшую ей, на смерть. Она не могла позволить кому-нибудь узнать о том, что сделала. Знала лишь Линор, ее ближайшая подруга, настолько дорогая, что королева запретила ей отправляться вслед за мужем на фронт. «Ты нужна мне здесь», – заявила тогда Агата, а пожелание королевы было равно приказу. Муж Линор погиб на поле боя, а Линор многие годы провела на Белом острове, обхаживая эгоистичную королеву и ее больного сына, и горе ее превращалось в злость.

– Когда я была маленькой девочкой, – начала Нина, – я свалилась в реку. Была середина зимы. Я должна была замерзнуть. Должна была утонуть. Но когда родители нашли меня на берегу двумя милями ниже того места, где я упала, я оказалась целой и невредимой, щеки мои были розовыми и сердце билось ровно. Сам Джель благословил меня. Я была отмечена даром ясновидения. С тех самых пор я узнала много вещей, знать которые просто не могла. И я точно уверена в одном – ваш сын не проклят.

– Так почему он страдает? – В голосе королевы слышалась мольба, все ее высокомерие смыло отчаянием.

Отличный вопрос. Но Нина была к нему готова. Будучи гришом, она научилась использовать мертвых и как информаторов, и как оружие. Будучи шпионом, она могла использовать таким же образом живых. Иногда им требовался всего лишь хороший толчок. Она нашла те слова, которые королева хотела услышать, не из-за того, что ей нашептала мертвая фрейлина, а из-за того, в чем сама нуждалась, когда умер Матиас, из-за сильнейшей потребности поверить, что у ее страданий есть причина.

– У всего этого есть цель, – выдала она обещание, предсказание. – И у ваших страданий тоже. Джель говорил через воды сегодня. Ваш сын поправится, станет сильным и достигнет величия.

Королева судорожно, длинно всхлипнула. Нина поняла, что она отчаянно старается сдержать слезы.

– Оставь меня, – велела она дрогнувшим голосом.

Нина присела в реверансе и попятилась прочь из зала. Прежде чем двери захлопнулись, она услышала звуки, похожие на рыдания, и увидела, как королева рухнула на колени, обхватив голову руками.

11. Зоя

Николай с Зоей молчали, спускаясь вниз по лестнице, погруженной в унылый сумрак по сравнению с залитой светом тюрьмой Дарклинга.

Снаружи царила луна, низко висящая над горизонтом, и ее свет разбавлял темноту ночи голубыми пятнами. Белый гравий дорожки, ведущей к Большому дворцу, сиял ярко, как россыпь звезд. Они не проронили ни слова, пока не добрались до гостиной Николая и не закрыли дверь.

– Он забавный, – сказал Николай, наливая бренди в стакан. – Я и забыл, какой он забавный.

Она взяла предложенный ей стакан.

– Алина должна решить сама.

– Ты знаешь, какое решение она примет, когда узнает, что на кону.

Зоя сделала большой глоток и двинулась прямиком к камину. Она поставила стакан на полку сверху. Тепло огня дарило уют, и зверь внутри нее словно бы вздохнул от удовольствия.

– Нельзя снова заставлять ее геройствовать.

– Он хочет разговора, а не реванша.

– Ты в этом уверен?

– Ты носишь часы, что я подарил.