– Мистеру Инглторпу.
Словно по команде, все головы повернулись в сторону Альфреда Инглторпа. Он сидел совершенно неподвижно, хотя в тот момент, когда юноша произнес свои убийственные слова, он слегка вздрогнул и, казалось, хотел подняться, однако остался сидеть и только хорошо разыгранное выражение удивления отразилось на его лице.
– Вы уверены в своих словах?
– Да, сэр, абсолютно уверен.
– Скажите, а на старом месте вы тоже продавали стрихнин любому желающему?
Юноша, и без того выглядевший довольно тщедушным, совсем обмяк под строгим судейским взором.
– Нет, нет, что вы, сэр! Я никогда так не поступал! Но это же был сам мистер Инглторп из Холла, и я подумал, что ничего не случится, если и продам ему то, что он просит. Мистер Инглторп сказал, что ему надо усыпить собаку.
В глубине души я посочувствовал молодому человеку, его естественному желанию угодить людям из «Холла» – тем более что они могут начать обращаться за покупками не к Куту, а в местную аптеку.
– При продаже яда покупатель обычно расписывался в регистрационном журнале?
– Да, сэр. Мистер Инглторп сделал это.
– Журнал у вас с собой?
– Да, сэр.
Журнал был передан присяжным, затем коронер произнес еще несколько грозных слов по поводу безответственности некоторых аптекарей, после чего отпустил до смерти перепуганного мистера Мейса.
И вот наконец настала очередь Альфреда Инглторпа. Зал замер. «Интересно, – подумал я, – понимает ли Альфред, что находится в двух шагах от виселицы?»
Коронер сразу перешел к делу.
– В понедельник вечером вы покупали стрихнин, чтобы усыпить собаку?
– Нет, в усадьбе вообще нет собак, за исключением дворовой овчарки, которая совершенно здорова, – спокойно ответил Инглторп.
– Вы категорически отрицаете, что в понедельник покупали стрихнин у Альберта Мейса?
– Да.
–