А тем более сейчас, когда лишился крыльев.
Стелла и Адриан вдруг стали избегать друг друга — и это оказалось трудным делом: ей действительно пришлось приложить массу усилий, чтобы обходить его стороной. Все потому, что их дома срослись друг с другом как сиамские близнецы, у которых было одно-единственное сердце на двоих — им оказались стоявшие на террасе старые садовые качели с навесом. Это было скрипучее сердце, которое билось вперед и назад, вперед и назад — так, чтобы дома и их обитатели оставались живы.
Виновницей того, что Адриан и Стелла жили в домах — сиамских близнецах, оказалась миссис. Впрочем, ее вина заключалась только в том, что она являлась собственницей обоих строений. Она унаследовала их в незапамятные времена от своего давно отошедшего в мир иной мужа. И хотя у миссис было трое детей, жильцов для всех комнат все равно не хватало. Второй дом также пустовал, и в какой-то момент хозяйке пришла идея сдать его внаем.
Поначалу люди въезжали в него и тотчас выезжали — как только замечали все недостатки зданий, объединенных общей террасой. И только позднее, когда дети миссис покинули отчий дом и одна из ее дочерей вернулась с очаровательным приложением в виде маленькой Стеллы Мараун, миссис Элдерли нашла более надежных жильцов.
Оставшихся на длительный срок.
Адриана и его родителей.
При этом матери Адриана — он узнал об этом позже — сначала совсем не понравилось новое жилье — и прежде всего сама домовладелица. Однако ей не повезло: у нее не было ни малейшего шанса помешать переезду семьи.
Об этом позаботился Адриан.
Об этом позаботилась Стелла.
Нет, разумеется, Адриан не помнил этого, так как в то время ему и Стелле только что исполнилось три года. Но позднее миссис постоянно рассказывала им, как они сидели рядышком на качелях, почти как сиамские близнецы, и все взрослые, стоявшие вокруг них, сразу поняли, что дети останутся сидеть здесь навсегда. Так что родителям Адриана не оставалось ничего другого, как немедленно въехать в пустующий дом.
Так они и поселились здесь, а Адриан и Стелла (он уже тогда был выше ее на целую голову) даже не собирались покидать качели; они просто сидели там — год за годом, вплоть до сегодняшнего дня. Они почти не расставались, если не считать нескольких незначительных перерывов, избежать которых было никак невозможно; и вот теперь самый длинный из них продолжался уже целых две недели сплошных снегопадов.
Год за годом.
Терраса.
Качели.
И иногда голос — совсем незначительная и почти незаметная шепелявость.
«Адриан, я не могу больше ждать!» — снова и снова кричал этот голос, и в эти минуты мальчик страстно желал, чтобы у него была сестра точь-в-точь как Стелла Мараун.
«Метр девяносто, я не могу больше ждать!» — кричал этот голос позднее, когда Адриан уже лелеял тайное желание, чтобы Стелла стала для него кем-нибудь иным, не только сестрой, — вот только кем именно, он, к сожалению, так пока и не определился.
«Я не могу больше ждать!» wr И всякий раз это был первый и единственный зов Стеллы, после которого Адриан сломя голову мчался на террасу играть с соседкой. «Извини, — говорил он тогда Стелле Мараун, — извини, что я не сразу тебя услышал!»
И вот так они вселяли жизнь в «сиамских близнецов»: Адриан и его родители — в один дом, а Стелла со своей матерью и миссис Эл-дерли — в другой. Если быть точным, то нужно сказать, что в доме у Стеллы проживали еще бородач-отчим и псевдосестра. Три или четыре года назад мать Стеллы привела этого бородача в дом, и ее дочь, у которой где-то был настоящий, хоть и скрывающийся от них, отец, примчалась в комнату Адриана. Не говоря ни слова, она забилась под его письменный стол и просидела там до самого вечера, кипя от злости.
Уже тогда стало ясно, что Стелла пошла характером в бабушку, которая тоже сразу пряталась от мира, едва ее охватывал приступ ярости. Правда, миссис Элдерли могла провести в своей комнате целый день и притвориться, будто она совершенно глухая и ее нисколько не интересует стук в закрытую на ключ дверь.
ebooksa