Она стала бесцельно переставлять посуду, услышала шаги в коридоре и обернулась, слабо улыбнулась Двейну:
— Обедать пришел?
— Нет, госпожа, — криво улыбнулся парень, — один тут уже пообедал… — Посмотрел на пули на полу и поднял глаза на Веру: — Что здесь было?
— Господин министр устроил Артуру внеочередную переаттестацию, — с печальной иронией улыбнулась Вера, Двейн поднял брови:
— И?
— И восстановил.
Двейн поднял брови на середину лба, медленно развел руками и раздраженно прошептал, качая головой:
— Я ничего не понимаю. Вы что-нибудь понимаете?
— Я? Нет.
Он обреченно вздохнул, поклонился и ушёл. Вера подобрала с пола мятые пули и выбросила в ведро, стала мыть руки.
«По крайней мере, Артур сможет защитить меня от стрел. А от Артура, будем надеяться, мне больше защищаться не придется.»
Она проснулась в восемь, потому что выспалась, просто легла вчера непривычно рано. Полежала под одеялом, рассматривая новые часы, лежащие на тумбочке, они были так похожи на часы её мира, что закрадывалось подозрение, что их тоже дал этому миру какой-нибудь Призванный.
«А я? Что я дам этому миру, что после меня останется?
Мясорубка, точилка и красивые тортики? Как-то слабо.»
Её грызла совесть. Вчера вечером она долго и упорно пыталась начертить одну пушку времен второй мировой, испортила десяток листов, но видела, что получается очень плохо — она не помнила чертеж наизусть.
«Почему у меня такая плохая память на цифры…»
С танком тоже все было плохо, корпус получился нормально, хотя спорные места и встречались, но вот с начинкой был полный провал — она могла набросать только расположение основных узлов, и то очень приблизительно. С орудием было то же самое, и тем обиднее было знать, что она это все изучала, просто давно и мельком, чисто для полноты картины. Она смотрела море видео об этом танке, смотрела, как его разбирают, как вытаскивают застрявший из грязи, как чистят ходовую часть, все было показано детально, но она ничего не помнила.
«Я ведь его щупала на выставках, весь танк джинсами обтерла, а сейчас не могу даже сказать, какая ширина у гусениц.»
Вероника сосредоточилась и развела ладони, пытаясь прикинуть.
«Столько? Или больше? Или меньше? Черт…»