— Фу как невежливо, — улыбнулся Анди, — ты хотел, чтобы я подобрал госпоже нечто особенное? Я займусь этим сию секунду, но не раньше, чем ты покинешь помещение — здесь много хрупких вещей, прояви понимание.
— Я сейчас проявлю, и понимание, и все остальное, — министр сверлил взглядом консультанта, который внимательно изучал блестящий мрамор пола, Анди улыбнулся еще зубастее:
— Я тебя понял, и ты меня пойми — иди с миром, а? Все будет хорошо, я позабочусь о госпоже.
Вера отвернулась к зеркалам, впервые глядя на себя, ей стало интересно, что же там парень наколдовал. Самые крупные гребни собирали волосы над висками, между ними тянулись нитки жемчуга и вставки из хрустальных цветов, чуть ниже гребни поменьше смыкались, собирая уже все волосы, под ними было еще три этажа, все переплеталось и сверкало, она никогда такого не видела, но признала, что красиво. Вдруг почувствовала обжигающий взгляд и поймала в отражении глаза министра Шена, он свои не отвел, злой, возмущенный и даже вроде бы обиженный, она прохладно приподняла брови: "в чем дело, какие-то проблемы?"
Он отвернулся, посмотрел на Анди и прошипел:
— Ни в чем себя не ограничивай, — развернулся и стремительно вышел, Анди прижал ладонь к груди, кланяясь спине министра:
— Какое доверие, польщен-польщен! — развернулся к Вере и улыбнулся: — Госпожа Вероника, какая честь! Вы должны были меня позвать.
— Вы были заняты.
— Ради вас я бы освободился, — он подошел к ней, по пути отвесив символический подзатыльник консультанту, стал вынимать из ее волос гребни. Вера проследила за воспитанием подмастерья недоумевающим взглядом, подняла глаза на отражение Анди в зеркале, он усмехнулся и громко шепнул:
— Это неприлично, парень вел себя слишком смело. Но он не знал, кто вы, он извиняется. Извинись.
— Извините, — медленно кивнул парень с интонацией: "Мне не сложно извиниться, хотя я все равно прав, а вы — нет".
Вера ободряюще улыбнулась ему через зеркало, он посмотрел на Анди:
— А госпожа у нас..?
— Не твое дело, — ласково улыбнулся Анди, — но знай, что у госпожи бесконечный кредит. Так что вот эту мелочь всю убирай.
— А мне понравилось, — изобразила тон маленькой вредины Вера, — я возьму.
— Нет, госпожа, простите, — рассмеялся Анди, аккуратно складывая гребни на подушку: — Вот это — еще может быть, но вон то — ни в коем случае, глава Кан меня уничтожит, если я вам это продам. Пойдемте во второй зал, в этом вам ловить нечего.
Он унес подушку, Вера обернулась через плечо и беззвучно шепнула консультанту: "Отложи", он усмехнулся. Она пошла за Анди, он провел ее через свой зал с коллекцией, потом через еще одни двери, ведущие в другой зал, такой же по размеру, как первый, но с меньшим количеством стоек и стеклянных перегородок. Здесь были маленькие диванчики, столики, зеркальный угол с хорошо освещенным подиумом, позволяющий увидеть себя со всех сторон, стол с письменными принадлежностями и отдельный "цыньянский" угол — отделенный бамбуковыми бусами-шторками, с окруженной декоративными веерами картиной-жизнью на стене. В центре стоял низкий чайный столик, с трех сторон лежали на полу подушки, с четвертой стояла красивая и пафосная стойка с мечами, над ней на стене висели кисти для рисования, под ней на подставке лежала деревянная узкая лодка со струнами.
Анди заметил ее взгляд, ностальгически улыбнулся:
— Кусочек дома в чужом краю. Красиво?
— Очень. Вы играете на этой штуке?