Хитрая злая лиса

— Я — хозяйка этого балагана, — шутливо вздохнула женщина, прижала ладонь к груди и чуть склонила голову, как делали карнцы: — Сун Вэй Ри. Наши имена похожи, надо же. У вас дома тоже жарко?

— Летом — да, — она вдруг поняла, кто эта женщина: — Ой, вы мама Джен Джи, да?

— Да, — вздохнула хозяйка, Вера понизила голос и очень уважительно сказала:

— Вы отважная женщина, он рассказывал, как вы ему помогли. На это нужно море смелости.

Женщина попыталась сохранить спокойное лицо, но Вера чувствовала, как в ней фонтаном разлилась радость и гордость, и голос зазвучал немного хрипло:

— Этот ребёнок — моё наказание. Он меня в могилу сведёт.

— Он классный, — шёпотом протянула Вера, — они с министром так весело друг друга лупят. В каждом пинке море любви.

Хозяйка спрятала улыбку и осмотрелась, указала на дальний столик:

— Вон там госпожа Виари вас ждёт. Хорошего вечера.

— Спасибо. Вам тоже.

Женщина кивнула и вернулась за свой стол, Вера поняла по её движениям, что ей трудно стоять — ноги забинтованные. Когда она села к Вере спиной, то она увидела подошвы её туфель, меньше ладони размером, это ощущалось гораздо хуже, чем урезанные пальцы генерала Чена.

«Пальцы, скорее всего, несчастный случай. А эти ноги — чей-то чудовищный больной замысел. Фу ужас.»

Она старалась не смотреть, но невольно вылавливала эти ноги повсюду, они бросались в глаза. Когда она дошла до столика Виари, то настроение уже упало ниже плинтуса, она в сотый раз ощутила себя в абсолютном одиночестве, как человек, который попал в незнакомую компанию, где все друг друга знают, исповедуют одинаковую философию и играют в одни игры, а Вера от этого всего ужасно далека, и все об этом знают, но ничего не делают, потому что им наплевать.

«Даже Милка вписалась, хотя пришла позже меня. И парик освоила, и украшения под заказ сделала, подозрительно знакомые, кстати. Если бы мистер Булгари узнал, сколько в мире поклонников его творчества на самом деле, а не „официально“, он был бы в шоке. Интересно, он бы прибалдел или разозлился?»

Когда она дошла до столика госпожи Виари, её уже заметили. Виари изобразила приветливый, хоть и сидячий поклон, другие благородные женщины тоже вежливо склонили головы, вставать никто не стал — они все были старые, для них это явно было тяжело. Их было трое — Виари, ещё одна седая женщина чуть младше, которую Вера не узнала, и та старушка, которая испугалась бабочки, её Вера не сразу узнала, потому что она переоделась в современное и роскошное. Судя по загадочным глазам и румянцу, пока Вера к ним шла, они её очень весело обсуждали.

Хозяйка пригласила Веру садиться, к ней тут же подбежали две служанки и помогли устроиться на подушке, красиво расправили её подол и рукава, поставили перед ней чашку и ушли обратно в свой угол площадки напротив музыкантов, где тоже уселись красиво и приготовились ждать, когда их позовут. Старшая Сун торжественно разлила чай, все друг другу представились, но Вера их имена мигом забыла, надеясь, что потом сможет спросить у министра.

Как только она сделала глоток чая и выслушала комплименты своей причёске, Виари жестом показала музыкантам, чтобы играли громче, а сама наклонилась к центру стола и сказала с улыбкой маленькой девочки:

— Вероника, дорогая, скажи нам срочно, пока мы не умерли от любопытства — тебя правда пригласили в дом Кан?

— Да.

Дамы ахнули и продолжили на неё смотреть, она уже уяснила за этот вечер, что здесь не любят односложные ответы, но добавлять ничего не хотела, поэтому молчала и пила чай, невольно улыбаясь. Виари посмотрела на её кольцо, потом в глаза, не дождалась продолжения и сказала еле слышно, но с таким восторгом, с которым школьницы обсуждали новую серию сериала, в которой с героями произошло наконец-то то, ради чего весь сериал и затевался: