— Я поняла тебя, Элдер, — ответила девушка, стараясь казаться сильной и спокойной. — Прости, я пойду.
И сбежала. Ее никто не останавливал. Видимо, Элдер понял, что бежать за ней бесполезно, и дал побыть одной. А Дженна забилась в свою спальню, в самый угол, за старый сундук, и расплакалась. Она рыдала, пока не закололо в груди, а в глаза будто кто-то насыпал горсть песка. Слезы катились, катились… «Убей, ударь, пролей кровь». А она не хочет! Не желает причинять вред живому существу. Можно сколько угодно твердить, что Волк — зверь, однако перед ней находился человек, и если она будет вынуждена сражаться с ним, она будет сражаться с человеком, не с волком. Как же ей это вынести? Кто бы дал ответ?
7
Ничего нового… Люмьера оттащили обратно в клетку вместо уютной комнаты, ощутимо ударили несколько раз, но он уже не боялся боли, а затем оставили лежавшим на полу.
— Еды не давать, только воду, — услышал он приказ Элдера. — Пока я не вернусь с охоты.
И охотник удалился вместе с подручными, а Люмьер остался. Он поднялся и потащился на ставшее привычным вонючее сено. В носу сразу защипало: его зверю не нравился запах, однако никто не спрашивал, чего он хочет, а чего нет. Волк лег и закрыл глаза. Он почти жаждал начала испытания. Это будет время мести! Время его торжества. Но главное, он снова очутится в лесу, на просторе. Никаких мерзких людей, только девчонка, а девчонку он потерпит.
Почти сразу пришел сон — так тело быстрее восстанавливалось. Во сне волк бежал в зверином облике по заснеженным просторам. Ему в морду летел пушистый снег, зверь кувыркался в сугробах, чувствуя себя свободным и счастливым. Хотелось как можно дольше не просыпаться, но, увы, сны быстротечны, и вскоре Люмьер снова открыл глаза. Он потянулся, чувствуя, как заныли синяки, оставленные сапогами друзей Элдера, и пожалел, что не сумел нанести ощутимый вред хотя бы одному из них.
Мучила жажда. К счастью, его не ограничили в воде, и волк жадно напился, а затем лег обратно. Ждать… Теперь ему снова придется ждать.
Он то засыпал, то снова выныривал из полудремы. Наверное, это продолжалось долго, потому что зверь чувствовал ночь и просился на свободу, а к утру притих. Затем послышались шаги и голос Дженны:
— Выпустите его, нам надо тренироваться.
— Но юная тея… — попытался было возразить охранник.
— Вы меня слышали? — В голосе девчонки прорезались незнакомые нотки. — Испытание вот-вот начнется, я должна быть к нему готова. И мне нужен мой волк.
Ее волк. Звучит забавно! Ничьим Люмьер не был, только своим собственным. Вскоре решетку отперли, и Дженна вошла внутрь.
— Здесь воняет, — заметила она.
— Да, уж не цветочная поляна, — откликнулся Люмьер, поднимаясь и приглаживая грязную после драки одежду. Он и сам не знал, зачем решил с ней заговорить. Просто надоело молчать.
Дженна внимательно его изучала.
— Что, не нравлюсь? — прищурился волк.
— Почему это? — Тея пожала плечами. — Просто думаю, что твоя одежда вообще не подходит для дальнего пути. Надо это исправить. Тебе не холодно босиком?
Люмьер отрицательно покачал головой. Весна. Какой тут холод? Хотя, в этом проклятом городе он все чаще мерз. Даже волчья суть почти не согревала, заставляя жаждать тепла.