Язычники

Леви смеется и проходит мимо меня, становясь прямо перед своим кузеном, когда я нажимаю "Вызов" и поднимаю трубку.

— Это будет весело. Прямо как в старые добрые времена, только теперь ты тот ублюдок, который будет валяться на земле и молить о пощаде.

Антонио выплевывает что-то ядовитое по-итальянски, но я игнорирую его и мило улыбаюсь на экран. Раздается три гудка, прежде чем Маркус отвечает на звонок, и передо мной появляется его красивое суровое лицо. Ему хватает одного взгляда на меня, и он хмурится.

— Шейн? — спрашивает он. — Что, черт возьми, происходит? Почему у тебя телефон Леви?

— СЮРПРИЗ! — Кричу я, переключая камеру, чтобы запечатлеть его братьев и Антонио на заднем плане.

— Не злись, но я немного отвлеклась, когда спустилась вниз за обезболивающими, и в итоге оказалась на экскурсии. Но Роман вроде как объяснил, что произошло с этим ублюдком, и, понимая, что ты не можешь присутствовать здесь лично, я не хотела, чтобы ты пропустил все самое интересное.

Маркус приподнимает бровь, на его лице появляется удивление.

— Черт возьми, детка. Не буду врать. Это почти так же сладко, как проснуться оттого, что твоя маленькая тугая киска опускается на мой член. Вау! Это Антонио? Привет, чувак. Как дела? Давно не разговаривали, — говорит он, ухмыляясь в камеру, прежде чем продолжить. — Послушай, чувак, я действительно хотел бы быть там и проводить тебя, но так уж вышло. Надеюсь, ты сгниешь в аду, маленький предательский засранец. О, и, кстати, я трахал твою маму, когда нам было по шестнадцать. Она была немного неряшлива, но, черт возьми, она знала, что делала.

— Пошел ты! — рычит Антонио за мгновение до того, как раздается громкий выстрел.

Пронзительный крик вырывается из меня как раз в тот момент, когда рука Леви обвивается вокруг моей руки и он швыряет меня на пол. Телефон скользит под один из многочисленных журнальных столиков, и я выглядываю из-за него, чтобы увидеть, как Антонио выскальзывает из рук Романа и выплевывает еще несколько сердитых слов по-итальянски. Его пистолет направлен на меня, и я вскрикиваю как раз в тот момент, когда он стреляет снова, пуля едва не попадает в меня, проносясь мимо моего лица и пробивая окно позади меня.

Я падаю на пол, опускаясь еще ниже.

— Блядь, — выдыхаю я. Леви предупредил меня, что это может обернуться неприятностями и что Антонио увидит во мне мишень, но, черт возьми, я на самом деле не думала, что это произойдет. Хотя тот факт, что Антонио смог нанести два удара, только показывает, что у него действительно есть определенный уровень мастерства, но он вряд ли сможет сравниться с Романом и Леви. По крайней мере, я надеюсь, что нет.

Я прижимаюсь лицом к дорогой плитке, и как раз собираюсь похвалить Романа за его безупречный вкус в домашнем декоре, когда слышу знакомый тон Маркуса.

— ШЕЙН, — орет он в трубку. — Что, черт возьми, происходит? Я ни хрена не вижу.

— О, черт. Извини, — я протягиваю руку под стол и хватаю телефон. Смесь адреналина и обезболивающих, пульсирующая в моих венах, значительно облегчает преодоление боли.

Я переворачиваю телефон, давая Маркусу лучший обзор, когда Роман снова тычет своим пистолетом в спину Антонио, делая три быстрых выстрела, ни один из них не смертельный, но их определенно достаточно, чтобы вызвать медленную и мучительную смерть, давая им достаточно времени, чтобы сначала поиграть с ним.

Антонио падает на пол, и я съеживаюсь, наблюдая, как его кровь проливается на пол.

— Черт, бормочу я. — Я сказала ему, чтобы он не проливал кровь. Ты знаешь, какая потребуется чистка, чтобы вывести это пятно?

— Ты издеваешься надо мной, детка. Брызги крови лучшая часть, — говорит Маркус. — Не могла бы ты подойти поближе? Мне нужно увидеть, как жизнь покидает его.

— О, да. Конечно, — сияю я, более чем счастливая протянуть руку помощи там, где это необходимо.