Змей и голубка

– Да.

В других обстоятельствах мне бы это даже польстило.

Сейчас же, однако, его непоколебимая вера в мои умения пришлась крайне некстати.

– Когда я пришла, они уже были без сознания, – солгала я. – И Бас уже исчез.

– Почему тогда ты не сообщила об этом нам сразу же? Почему убежала? – Жан-Люк сощурился, шагнул ко мне, и я вынуждена была поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Я нахмурилась. Ладно. Хочет запугать – подыграю, мне несложно.

Я отвела взгляд и уставилась на свои руки. Мой подбородок дрогнул.

– Я… признаюсь, что порой поддаюсь слабостям, свойственным моему полу, мсье. Когда я увидела, что Бас сбежал, то испугалась. Знаю, это не может меня оправдать.

– Господи боже. – Закатив глаза при виде моих слез, Жан-Люк раздраженно посмотрел на моего супруга. – Объяснять это Его Высокопреосвященству будете сами, капитан. Уверен, он будет счастлив узнать об очередной неудаче. – Он направился к двери, не глядя на нас. – Возвращайтесь в лазарет, мадемуазель Перро, и будьте добры в дальнейшем помнить свое место. Целителям дозволяется находиться только в лазарете, прилежащих спальнях и на дальней лестнице. Если вы пожелаете посетить любую другую часть Башни, вам будет необходимо помыться и пройти осмотр. Поскольку вы в Башне недавно, на сей раз я закрою глаза на ваш проступок, но со священниками тем не менее побеседую. Они проследят за тем, чтобы это происшествие не повторилось.

Если бы Коко и впрямь могла обескровить человека, уверена, она бы сделала это прямо сейчас, поэтому я быстро вмешалась:

– Это я виновата, не она.

Жан-Люк вскинул бровь и вздернул нос.

– В самом деле, что это я! Ты совершенно права. Если бы ты не ослушалась Рида, всего этого не случилось бы.

Конечно, я сама взяла на себя вину, но все равно рассвирепела, услышав эту отповедь. Очевидно, мой супруг все же не был самым надменным из ослов – этот почетный титул безусловно принадлежал Жану-Люку. Я уже открыла рот, намереваясь ему об этом сообщить, но муж меня перебил:

– Ансель, иди сюда.

Нервничая, Ансель вышел вперед, сцепив дрожащие руки за спиной. Мне стало тревожно.

– Почему ты пустил ее в лазарет?

– Я же сказала, я пригласила… – начала Коко, но осеклась, увидев выражение лица моего супруга.

У Анселя порозовели щеки, и он с мольбой покосился на меня.

– Я… Я просто привел мадам Диггори в лазарет, потому что… потому что…

– Потому что мы обязаны окружить заботой этих бедолаг. Целители с ног сбиваются, работы слишком много, а рук слишком мало. У них едва хватает времени, чтобы помогать больным с основными их нуждами, не говоря уже о духовных, – заявила я, но, увидев, что муженька это не убедило, добавила: – Ну, и еще я пела непристойную песенку и не желала замолкать, пока Ансель не согласился меня туда отвести. – Я оскалилась в попытке улыбнуться. – Послушать хотите? Это песня о славной женщине по имени Грудастая…