Змей и голубка

Всего. У нас все получится. Мы сами напишем конец своей истории, и к черту ведьму и охотника на ведьм. Мы будем счастливы.

– Прикоснись ко мне, Рид. – К моему удивлению, слова прозвучали ровно, хоть мне и не хватало дыхания. – Прошу тебя. Прикоснись ко мне.

Он улыбнулся мне в шею – медленно и торжествующе.

– Я жду вопроса, Лу.

Я распахнула глаза, обернулась к Риду и смерила его сердитым взглядом. Он вопросительно вскинул бровь и приник губами к моей коже, глядя только мне в глаза. Приоткрыв губы, он покрыл теплыми, влажными поцелуями мою шею и плечо.

Рид медленно и благоговейно касался языком моей кожи, и я готова была вспыхнуть огнем прямо в его объятиях.

– Ладно. – Моя шея предательски изогнулась под его губами, но гордость не желала уступать так легко. Если Рид хочет сыграть еще в одну игру, я пойду ему навстречу – и выиграю. – Не могли бы вы, о праведный и отважный шассер, сунуть свой язык мне в рот и руки мне под юбку? Мою задницу не помешало бы облапать как следует.

Рид отпрянул, неверяще глядя на меня. Я выгнулась, прижимаясь к нему, и невольно улыбнулась.

– Перебор?

Когда он не ответил, разочарование слегка остудило огонь в моей крови. Я наконец обернулась к Риду. Он широко раскрыл глаза и – к моему огорчению – был бледен. Не похоже, что он хочет взять меня здесь и сейчас. Возможно, я переборщила.

– Прости. – Я робко потянулась к его лицу. – Я не хотела тебя расстроить.

Что-то во взгляде Рида – нерешительность, почти смущение – заставило меня остановиться. Его руки, сжимавшие меня, слегка дрожали, а грудь быстро вздымалась и опускалась. Рид волновался.

Нет – он был в ужасе.

Мгновение спустя до меня дошло: Рид и впрямь был праведным шассером. Святым шассером.

Рид никогда не занимался любовью.

Он был девственником.

Вся его прежняя надменность была лишь рисовкой. Он даже никогда не касался женщины – во всяком случае по-настоящему. Я попыталась не показать виду, что все поняла, но Рид явно с легкостью прочел мои мысли – так быстро он сник.

Я оглядела лицо Рида. Как Селия могла оставить его вот так? Чем еще хороша первая любовь, как не неловкими прикосновениями и сокровенными открытиями?

Хорошо хоть она научила его целоваться как следует. Видимо, стоило бы поблагодарить ее за это. По моей шее и плечу все еще бежали мурашки от прикосновений его языка. Но ведь на свете есть еще столько всего, помимо поцелуев.

Я медленно села к нему на колени и взяла его лицо в ладони.