Мы шли все дальше, а туннель становился все шире, и все больше факелов освещали путь. Еще примерно минуту спустя впереди послышались голоса – много голосов, веселых и громких. Незнакомых. Кто-то хором пел песню под бодрую мандолину, сладкозвучную арфу и даже под резкие ноты ребека. Мы свернули за угол, и перед нами оказались первые раскрашенные лотки. Здесь торговцы в масках шептались с непристойно одетыми девушками, обещая им лакомства повкуснее сладостей и пирогов, и продавали посетителям всевозможные товары вроде разлитых в склянки снов или пыльцы фей. Среди толпы разгуливали барды. Акробат выгибал конечности под совершенно невозможными углами и купался в аплодисментах. Куда ни глянь, все танцевали, смеялись, кричали, разливали на пол вино. Деньги тоже лились рекой.
Когда чумазая девочка-воровка полезла мне в карман, я схватила ее за запястье и цокнула языком.
– Мне кажется, вон там тебе повезет больше, – шепнула я, указав на пьяную парочку, что сидела возле лотка с печеньем «хворост» с сахарной пудрой. Девочка благодарно кивнула и украдкой двинулась к ним.
Но задерживаться и любоваться всем этим времени у нас не было – Селия шагала вперед, лавируя меж людей, как зачарованная змея. Мы едва поспевали за ней.
Она не обращала никакого внимания на бесконечные боковые туннели и упорно шла по главному пути. За нами, восторженно перешептываясь, двинулись и другие посетители. Лица их скрывали вычурные наряды и маски – это были львы и львицы с густыми гривами и алмазными когтями, рогатые драконы с чешуей, которая сверкала металлом в свете факелов, павлины с бирюзовыми, сизыми и золотыми перьями и сверкающими масками в виде изящных клювов.
Даже гости победнее не пожалели денег, нарядились в лучшие костюмы и разрисовали себе лица. Мужчина, что стоял ко мне ближе всего, походил на дьявола – у него было красное лицо и черные рога.
На наши неприкрытые лица все смотрели с любопытством, но ничего не говорили. С каждым шагом я волновалась все больше. Моргана явно была где-то неподалеку. Я уже почти чувствовала ее дыхание у себя на шее, почти слышала, как она зовет меня по имени.
Будто ощутив это, Ансель сжал мою ладонь.
– Я рядом, Лу.
Онемевшими пальцами я стиснула его руку в ответ. Быть может, я все-таки не разрушила нашу дружбу безвозвратно. Эта мысль придала мне немного сил, и я прошептала:
– Мне страшно, Ансель.
– Мне тоже.
Слишком скоро туннель закончился своего рода обширной пещерой – будто горный проход завел нас лишь глубже в недра скалы, а не наверх, к свету. Грубо вытесанные каменные скамьи стояли вдоль стен, как ряды зубов, а крутые ступени вели вниз, вниз, вниз к земляной пасти.
А там, прямо в центре сцены, стояла моя мать.
В черном бархатном одеянии она выглядела великолепно. Несмотря на холод, руки Морганы были обнажены, а лунные волосы свободной волной разметались по спине. На голове ее сверкала вычурная золотая диадема, но подлинной короной Моргане служили мертвецы – они кружились над нею, мирно закрыв глаза и сложив руки на груди. Я не видела их лиц, но смогла разглядеть вспоротые горла. И содрогнулась от осознания, которое на меня снизошло. От ужаса. Как можно незаметнее я затолкнула Анселя и Селию себе за спину.
Моргана распростерла руки и с широкой улыбкой воскликнула:
– Добро пожаловать, дорогая! Как же я рада, что ты смогла сюда прийти!
Сотни людей в масках безмолвно и неестественно неподвижно сидели вокруг нас на скамьях. Запах колдовства витал в воздухе, такой острый и густой, что у меня заслезились глаза. Я сразу поняла, что сдвинуться с места все эти люди просто не могут. Глаза тех, кто вошел в пещеру одновременно с нами, остекленели, и они тоже, не говоря ни слова, быстро направились к своим местам. Меня вдруг охватила паника, и я стала выискивать среди зрителей Рида, Коко и Бо, но их нигде не было. Я выдохнула с облегчением, хоть и знала, что радоваться мне придется недолго.
– Здравствуй, maman.
Заметив, что я уже готова защищаться, она улыбнулась еще шире.