Четвертый кодекс

Кастанеда пожал плечами.

— Древние видящие не смогли противостоять испанцам — несмотря на свои способности превращаться в животных, использовать силы природы и манипулировать духами. Культура испанцев была очень развитой и фиксированной, поэтому магия на них почти не действовала. Кроме того, они оперировали другим познавательным полем, иначе говоря, другой реальностью.

Евгению показалось, что последнюю фразу маг проговорил с потаенной злобой. Однако дальше вновь продолжал говорить свободно, рассудительно и слегка насмешливо.

— Линия дона Хуана — одна из немногих сохранившихся. Я ее продолжил, на мне она и закончится — так уж получилось... Сперва он рассчитывал, что ее продолжите вы, но вскоре понял, что вас никак нельзя направить на путь воина — из-за ваших фиксаций... Да и не нужно, по всей видимости. Вы и так стоите на магическом пути, не будучи при этом магом.

— И куда же он меня заведет?

Карлос вновь расплылся в улыбке.

— А мы не знаем, — объявил он, картинно разведя руками.

Евгений произнес несколько слов по-русски, которые Карлос, похоже, прекрасно понял, поскольку примирительно улыбнулся и сказал:

— Дон Эухенио, не надо ругаться. Мы не пророки, не ясновидящие, или как это у вас называется. Мы не читаем будущее. И прошлое тоже не читаем... Если бы вы были на моем месте, то осознавали бы историю, как непрерывный и единовременный процесс. Для нас нет понятий «было» и «есть», все здесь и сейчас. Мы представляем собой одно целое с древними видящими, и с теми, которые будут после нас. И даже с теми, которых в этом мире никогда не было...

— То есть, вы божественные существа, выходит? — саркастически спросил Кромлех. Кастанеда ему надоел.

— Нет, вовсе нет, — замотал маг головой. — «Божественность» вообще слово бессмысленное. Мы все смертны, и конец наш трагичен, в этом мы ничем не отличаемся от вас. Просто мы способны проследить силовые линии, из которых состоит мир, и таким образом понимать условное прошлое и условное будущее.

— Пусть так, — кивнул Кромлех. — И что же вы понимаете в отношении меня?

Кастанеда пристально посмотрел на него.

— Немногое, но важное, — ответил он без своей обычной легкости, медленно выговаривая слова. — Вы найдете щель между мирами. Вы пройдете сквозь нее. Это случится очень скоро. И вы измените мир таким образом, что все прожитые нами жизни станут не важны. К примеру, линия учения дона Хуана не прервется на мне. И еще: вернутся древние видящие...

— Что за щель? — тихо спросил Кромлех.

Он вдруг почувствовал, что очень устал и снова боится. Воодушевление, которое вело его все прожитые годы, вдруг разом исчезло.

— Между мирами, — повторил Карлос. — Между вашим миром и миром дьяблеро... видящих. Некоторые маги проходят сквозь нее и остаются в том мире, а на наш больше не оказывают никакого влияния. Так произошло с доном Хуаном, так когда-нибудь будет со мной. Но с вами все не так...

Он замолк и словно застыл в раздумье.

— А как? — спросил Кромлех.

— Я уже сказал, — ответил Кастанеда. — Вы измените этот мир. Как — не знаю, но так будет. Мы называем это между собой «эффектом Прохожих».