Первый Феникс

– Но твоя рука? Ты взял ее у кого-то с той стороны? И перенял при этом способности… и слабости?

– А ты быстро смекаешь. – Он подмигнул. – Этим ты в папаню, Васенька. А знаешь, кто умудрился и конфетку съесть, и люлей не получить?

Василий напряженно шагнул в сторону, закрывая собой рядового.

– Отец?

– Пфф, смотри!

Фиолетовоглазый выудил из нагрудного кармана маленький тряпичный чехольчик размером с колпачок ручки и, небрежно махнув рукой, высыпал его содержимое на генерала. Мелкая железная дробь ударила в лицо Марселя и тут же ссыпалась на землю, оставив на бледной коже глубокие пузырящиеся ожоги.

– Откуда такое удивление? – усмехнулся мужчина. – Ты знал вообще своего отца?

Раздался короткий свист, железная цель пролетела над головой охотника. Но фиолетовоглазый успел сделать полшага назад – и ни одно звено не коснулось его кожи.

– То есть ты правда думал, я не замечу мартышку на дереве? – рассмеялся он, после чего резко посерьезнел. – Не выйдет, котятки. О-о-о, нет-нет-нет, девочка, нет. Ты не лечишь его, а идешь со мной.

Мужчина уверенным шагом двинулся к фениксу, которая судорожно гладила Юрину голову, надеясь, что он придет в себя. Хотя Катя прекрасно чувствовала, что жизнь уходит из его тела быстрее, чем она успевает ее восстанавливать. Он умрет, и она ничего не сможет с этим поделать.

Но феникс, глотая слезы и кусая губы, продолжала крепко сжимать лицо охотника, не поворачиваясь к приближавшемуся фиолетовоглазому монстру – только на него, только на Юру смотрела.

Полковник выпустил в мужчину весь магазин – тот лишь небрежно дернул рукой, заставив ее расползтись на тонкие доли, и «щит» отразил каждую из выпущенных пуль.

– Васенька, ну не лезь уже, а? – поморщился он. – Ох, вот с кулаками уж точно не надо.

Охотник не достиг цели: замахнулся он здоровой рукой, а «щита» едва коснулась голая кисть скелета. Вася видел, как его кожа запузырилась, а через мгновение мышцы будто взорвались, опав на землю полужидкой массой, от которой поднимался молочный пар. Василий лишился руки по локоть: только белоснежные кости. В глазах темнело, охотник упал на колени, задыхаясь собственным криком. Феникс завопила и рванулась к нему, но не смогла коснуться Васи: цепь туго натянулась, не пуская ее.

– Тихо-тихо, девочка. – Фиолетовоглазый медленно накручивал цепь на запястье.

Она повисла на ошейнике и упиралась ногами в землю, задыхаясь.

– Давай так, хорошая моя, – улыбнулся он. – Излечишь мои недуги – и я позволю тебе спасти одного из этих пацанов. А, один уже умер вроде, нет? Ну не ори ты так, не ори. Возможно, тебе просто недостает мотивации?

Он хмыкнул, как будто вспомнил что-то забавное, и правая рука Василия запузырилась от плеча, через мгновение разлетевшись на несколько ошметков: тело охотника закипало изнутри, заставляя плоть плавиться.

– Еще раз, котеночек, напоминаю: восстановишь меня, и, так и быть, дам тебе пару минут для оказания первой помощи. – Он хрипло хохотнул. – Все еще не убедил? Хм, тебе не кажется странным, что наш прекрасный принц потерял так мало крови? Ах, точно, это же потому что я предусмотрительно, как бы это сказать… «запаял» место среза. Звучит так себе, но позже подумаем о поэзии. Итак, сладкая моя девочка, а ведь можно сделать вот так.

Щелчок пальцами – из плеча охотника хлынул беспрерывный поток крови. Еще щелчок – перестала. Василий рухнул на землю лицом вниз, но феникс слышала, что он продолжает дышать. Она не ощущала ничьих сердец из-за собственного страха и паники – но отчетливо слышала дыхания: Васино – редкое, хриплое, он едва наполнял легкие; генерала – то прерывистое и частое, то исчезающее на несколько секунд; Юрино – слабое и тяжелое; фиолетовоглазого монстра – спокойное, глубокое, но гнилое.