Конечно, она не может. Я же сам пробудил луч Рады, он отпустит девушку только тогда, когда я его отпущу. А мне нужен путь, нужна радуга. Шайри же придётся оставаться в пустоте. Для того, чтобы мне было, куда вернуться.
– Это ты меня прости, – я коснулся мокрой щеки девушки. – Я пока не очень понимаю, что происходит и как пользоваться новыми силами. Но обязательно разберусь.
Она кивнула. Я снова сжал ладошку Шайри. Не столько, чтобы успокоить девушку, сколько для того, чтобы ощущать хоть что-то физически. Пустота пугала до сих пор, к этому не привыкнуть. Фиолетовый луч вывел меня к ведьме из больницы. И та до сих пор находилась в коме, во всяком случае, для обычных людей. Как мы общались? Врач, наказывающий что-то медсёстрам, не видел меня, не слышал старуху.
Бабушка Мерцаны сказала, что её внучке грозит гибель от некого монстра, которого я должен остановить. А ещё нужно избежать ловушки. Я ощутил необходимость действовать, словно пустота выталкивала меня, но совершенно не представлял, что делать.
– Алекс, ты таешь, – испуганно шепнула Шайри.
– Не бойся, – поспешно ответил я. – Я вернусь.
Меня позвал красный луч.
Темнота. Ничего не вижу. Ощущаю лишь, как затекло тело, как холод пронзает кожу. Странно, фиолетовый луч привёл меня к бабке, а алый затащил в тело.
Как же быть? Может, попробовать, спросить? Что ты хочешь?
Она с трудом открыла глаза. Одинокие снежинки порхали в полутьме комнаты, с гладкого потолка свисали тонкие нити сосулек. Она медленно повернула голову. На заснеженном полу лежало тело. Это же Мари, моя сестра! Что с ней? Едва вздымающийся парок у губ говорил, что девочка жива. Может, она без сознания? Не могу представить, как можно спать в столь неестественной позе.
Обладательница красного луча медленно повернула голову налево. Вздрогнул, увидев собственное тело, подвешенное в воздухе. Грязные сосульки волос скрывали глаза. Но и так понятно, что они закрыты. Разорванная одежда, разодранные ноги в кровоподтёках. Ужас! Кто же это сделал?
Рагана попыталась запрокинуть голову, посмотреть назад. Там, на диване, сидел мой дед. Ноги укрыты покрывалом. Глаза закрыты. На губах самая благодушная из его фирменных улыбок. Как он может так сладко дремать, когда его внучка валяется в обмороке, а внук висит как туша? Почему не поможет нам?
Комната погрузилась во тьму. Я ещё в чужом теле, но сказать она мне ничего не может. Только показать. И рагана считает, что я всё увидел. Снова мерцающая пустота. И Шайри.
– Что это? – спросила девушка. – Куда ты всё время уходишь? И почему я остаюсь на месте?
Если бы я знал. Старуха права: мне нужны ответы. И чем больше я вижу, тем больше ответов мне необходимо. Что произошло в усадьбе дяди? Почему комната выглядит так, словно что-то взорвалось? Почему дед не помогает нам с сестрой?
– Понятия не имею, дикая, – растерянно отвечаю девушке. – Могу только предположить, что путешествую во времени.
– Что? – личико Шайри удивлённо вытянулось. – Ты видел будущее?
– И оно мне не понравилось, – буркнул я.
Что делать? Продолжать дёргать за ниточки, посетив оставшихся, чтобы исполнить совет старой ведьмы и получить ответы? Как их добыть иначе, я не знаю. Поэтому, позволяю синему цвету затянуть меня в прохладную сырость.
– Убирайся! – скандальный голос танцовщицы. – Убирайся!