– Ты о чём так задумался? – осторожно уточнила Шайри, не вынеся моего долгого молчания.
– Жива ли ты, – вырвалось у меня. – Ой, прости, я и не думал тебя пугать.
– Я не испугалась, – грустно улыбнулась марийка. – Мне кажется, я даже привыкаю умирать. Но каждая смерть не конец, а лишь начало новой жизни.
Я вздрогнул. Возможно, Шайри действительно стала «консервой». А, значит, не всё так просто с этой радугой. В переплетение попали не только люди, но и кусочки живы, запертые в артефактах. В красном это мундштук черноволосой леди в шубке. Лис, как назвала его Шайри. Он упал тогда на книгу ведьмы, и я поменялся телами и временем с парнишкой. А книга та и есть Сова, по словам марийки. С Сергеем тоже была некая жива, она «словно бы моя и не моя», опять-таки по чутью Шайри. Эта сила переместилась в дерево, которое нас и поглотило, соединившись с лисом и совой. Шайри, понятно, два в одном. С Радой и золотой нитью… даже пока не хочу думать. У меня была сила, украденная из Источника. И, судя по ощущениям, она осталась в моём теле. И самый загадочный персонаж – Мерцана…
– Опять эта Мерцана! – неприязненно воскликнула Шайри.
– Что? – удивлённо протянул я. – Я это вслух говорил?
– Нет, – немного смущённо ответила марийка. – Мне надоело, что ты всё время молчишь, а лицо такое озабоченное. И я решила немного подслушать, о чём ты думаешь.
– Немного? – ухмыльнулся я, ничуть не удивившись её новой способности. В том ничто, где мы находимся, всё возможно. – И что тебе удалось услышать?
– Что я теперь не человек, – серьёзно произнесла девушка. – И что ты можешь плести заклинания из кусочков живы и судеб людей. Я тоже так могла… когда была проклятой. Но мои заклятия несли лишь разрушения, потому что были пропитаны нечеловеческой ненавистью. А ты сможешь сотворить добро, я знаю.
Я задумчиво покачал головой. Что-то не хотелось ничего творить вообще. Но выхода иного нет. Мы в ловушке где-то между временем и мирами.
«Иначе ловушка захлопнется». Я вздрогнул: не об этой ли ловушке шептала ведьма? Шайри вопросительно посмотрела на меня. Опять подслушивает.
– Ведьма, бабушка той самой, о которой ты не хотела бы слушать, посоветовала мне остановить монстра, иначе ловушка захлопнется, – проговорил я, решив, что две головы, возможно, лучше, чем одна моя здоровая.
– Ничего я не хотела… то есть, хотела, – марийка обиженно засопела.
Я отмахнулся: это сейчас совершенно не важно. Важно узнать, кто же этот монстр, которого мне нужно остановить, чтобы спасти жизнь девчонке. Ну, и наши, заодно. Ой, как не хочется оставаться тут навеки вечные.
– Так что нужно понять, что за жива есть у Мерцаны, – мрачно подытожил я. – И попробовать всё это сплести в заклятие, как ты говоришь.
Перед глазами встало синеватое мерцающее облачко, которое проникало сквозь дверь. Всё же, имя девушке дали не просто так. Есть у неё некий дар: возможно, это жива синего цвета? Что-то о мёртвых она говорила. Но танцовщица отказалась от дара. Как она вновь его получила, да ещё, сама об этом не зная?
«Прикоснись к ней, весс. Она не сможет тебе отказать…»
Я хлопнул себя по лбу: ах, хитрая старуха! Она передала дар внучке через меня! Использовала весса как посыльного. Так что, буду считать это мерцание как раз тем чем-то, что связано с лисом и прочим хламом.
– Не перегибай, пожалуйста, – мягко попросила Шайри.
– Тебя подглядывать поставили, а ты подслушиваешь, – хмыкнул я. – Лучше научи, как это сплетать? Что нужно делать?