— Вон они!
Очередная завеса открылась буквально в тупике коридора, в полусотне шагов от нас, и из нее выпрыгнуло около десятка стражей. В глянцевой форме, с проявленными признаками драконьей расы, они двигались слаженно и четко, как единый механизм.
— Не двигайтесь, вейра, — один из них выступил вперед, сканируя меня ледяным взглядом. — Не усугубляйте свое положение побегом, вернитесь в камеру.
Мягким щелчком он актвиривал завесу, и проход в проклятую камеру снова открылся. И я отчетливо поняла, что лучше умру, раздавленная этой чертовой завесой, чем снова зайду в темницу.
Стражи кинулись ко нам, но в эту секунду нир Байлок крутанул запястьем, и коридор заполнило вязким, как густая сметана, туманом.
— Если мы хотим выбраться, девочка, тебе придется немного помочь, — он усмехнулся мне знакомой волчьей усмешкой, но теперь я не боялась
— Но чем?
— Просто повторяй за мной…
Нир торопливо шептал слова на незнакомом певучем наречии, и я, не понимая ни единого слова, повторяла за ним.
Это был не стародраконий. Не наречие народов Сиба или Аяш, я впервые слышала этот странный язык, похожий на заклинание. Он ощущался легкой паутинкой, словно кто-то плел у меня в голове кружево. Но слова не смотря на заковыристость, казались мне простыми, поэтому я легко повторяла их за ниром с опозданием в полсекунды.
А когда туман рассеялся, сердце у меня замерло от ужаса. Охрана лежала на полу в дурацких позах, словно сон настиг их во время бега. Я невольно шагнула вперед. Не знаю, чем бы я могла помочь, но интуитивно мне хотелось привести их в чувство. Глупый первый порыв, который я подавила усилием воли.
— Они же не мертвы? — я уже протянула руку к ближайшему стражу, но нир Байлок перехватил мою руку.
— Заклятие сна. Правда, долгое, — нир смущенно потер макушку. — Светлая магия она ведь не умеет тоненько, уж как жахнет… Поспят месяцок, драконам такое нипочем. А нам надо поторопиться, неровен час набегут другие.
Отвернувшись от бледных лиц спящей охраны, я взялась за руку нира, а даже успела сделать первый шаг к выходу.
Голова закружилась, ноги, подогнулись, словно сделанные из мокрого теста, и я рухнула на пол.
Это был страшный и долгий сон, в котором меня то несли, то перетаскивали, то куда-то везли. Я чувствовала всем телом угол какого-то топчана, потом тряску, прикосновение к щеке чужой руки, и всем сердцем желала проснуться.
Голова у меня гудела, как колокол, к которому время от времени прикладывается бронзовый молот, глаза жгло колючей болью. Ныли руки, шея, спина, ноги… Но шея доставляла особенно печальные ощущения. Не открывая глаз, я попыталась расстегнуть тесный ворот платья, чтобы легче дышалось, но пальцы скользнули по металлическому ободу.
Тут-то я живо пришла в себя. Руки, подрагивая от ужаса, ощупывали новоявленный чокер, превышающий ювелирного собрата раз примерно в сто. От ошейника шла длинная, хотя и тонкая цепь, исчезая в скалистой стене… пещеры.
Самой настоящей пещеры. Песчаные стены, идущие неровными волнами, сходились куполом высоко над головой, а вот пол был выложен аккуратной плиткой, испещренной рунами, но ближе к стенам барханами лежал песок. Угол, в который была вмонтирована цепь, был засыпал золотистым песком от пола до каменного ложа, на котором я проснулась.
— Привет, глупая иномирянка, — со смешком заявил мне чей-то голос.