— Ну… да.
— Мне поступили другие сведения. Вы крикнули: «Лицо кавказской национальности, а ну, стоять!»
Это как? Лёха представил картинку: лицо стоит, всё остальное тело по-прежнему бежит!
Милиционер, который вчера с уверенностью облечённого властью чиновника прокричал дурацкую команду, смущённо заёрзал.
— Я ж цензурно, без мата…
— Но при этом на весь квартал проорали, что задерживаете человека по этническому признаку.
— Ну… Не-е-е… Он же похож был… На того, с фоторобота.
— Кроме фоторобота, во все подразделения милиции распространялось описание подозреваемого: рост около метра восьмидесяти пяти — метра девяносто. Каков ваш рост?
— Метр девяносто один.
— Застреленный в Севастопольском парке метр семьдесят четыре. Вы подписали показания, что в магазине стояли практически рядом с Карапетяном. И не смогли отличить — он ниже вас на пять или семнадцать сантиметров?
Младший сержант замолчал. Без комментариев было ясно: он не помнил примет человека с улицы Калиновского.
— Ответа не услышал. Следующий вопрос. Куда вы целились, когда стреляли в Карапетяна?
— В ростовую фигуру… Как учили.
Сазонов переплёл пальцы рук.
— Расстояние между найденными гильзами и ступнями застреленного не превышает девятнадцати метров. Прицельная дальность огня АКС-74У, если верить наставлению, равняется пятистам метрам, эффективная — трёмстам. С девятнадцати метров первой пулей вы могли пробить ему руку, ногу. Почему пуля вонзилась сразу в грудь? Вы ставили цель задержать или убить его?
Из дальнейших путанных объяснений вытекало, что Борисов пальнул, подобно немцам из фильмов про войну, — от пояса, не раскрыв приклад. То есть практически не целясь. Учитывая отвратительную кучность АКСУ, остальные пули улетели куда угодно. В том парке мамы с детьми гуляют… Борисов оправдывался темнотой, быстротой происшедшего, резким движением подозреваемого, пока не запутался.
— Но вы же дали предупредительную очередь вверх? После этого не пришло на ум отомкнуть приклад и прицелиться? — не выдержал Лёха, на что получил молчаливый окрик Сазонова, одними глазами: не лезь!
— Надо было открыть…
— И, наконец, про темноту, — безжалостно продолжил подполковник. — На аллее фонари были исправны. Кроме одного, пробитого автоматной пулей.
— Я не умышленно… Вверх стрелял.