— Возвращайся в машину, дорогая, и не высовывайся наружу. Быстро в машину!
Шокированная неожиданно резким тоном, Элен послушно забралась в «ройс», а дядя торопливо поднял верх. Колесо пришлось менять его неумелыми руками.
Навстречу из ущелья промчался германский автомобиль, весь в облаках пыли. Дядя проводил его взглядом, даже не пытаясь позвать на помощь. Когда колесо наконец встало на место, он взгромоздился на водительское сиденье и тронул машину вперед.
— Похоже, здесь немцы сворачивали, — пробормотал он под нос, выкручивая баранку. Лимузин покатился по узкой, едва заметной дороге.
— Кто сворачивал?
— Весьма неприятные люди. Тебе лучше с ними не встречаться. Мои конкуренты.
Дорогу перегородил грузовик, брошенный поперек колеи.
— Элен, милая, лучше оставайся внутри. Я сейчас все быстро осмотрю, и мы вернемся к Гриндельвальду.
Но любопытство выгнало ее наружу. Девушка на цыпочках подобралась к заднему борту кузова, где недвижно застыл ее спутник, и с интересом заглянула внутрь.
Сначала она не увидела почти ничего, такой был резкий переход от света к тени. В нос ударили неприятные запахи — рвоты и мочи. К ним примешался характерный аромат бойни с металлическим привкусом. Кровь? Да, кровь!
Затем глаза разглядели такое, что разум отказался принять. Элен зажала рот перчаткой в попытке удержать отчаянный вопль. Это удалось не вполне, дядя резко обернулся.
— Умоляю, вернись в машину. Зрелище не для твоих глаз.
Она начала пятиться. Глаза, как приклеенные, не могли оторваться от кровавого свертка, недавно бывшего человеком.
Спутник схватил ее за руку и довольно грубо потащил к дверце.
— Уезжаем. Если кто-то обнаружит этот грузовик, нас не должны видеть рядом с ним.
Девушку била истерика.
— Он… Он…
— Да, тот самый деловой партнер, что согласился на пикник с… Будем называть их конкурирующей фирмой.
— Кто же они? Эти звери? Эти нелюди! Большевики?
— Ничем не лучше красных, дорогая. Тебе не стоит вникать в подробности. А я мог спасти бедолагу! Если бы с самого начала проявил больше гибкости.