Рольф хорошо подумал, прежде чем ответить:
– Я доверяю Ребекке. И своему здравому смыслу. Одно могу сказать точно: этот тип что-то скрывает. Знаю: о Черном Лютгере я говорил то же самое. Если за ним проследить, то, вполне вероятно, выяснится, что, кроме пиццы, он разносит еще и наркотики. И все же он не убийца.
– О"кей. Давай хотя бы сегодня попасем этого программиста. Пока будем сменять друг друга, а завтра утром я пойду к Баумгертнер и добьюсь, чтобы за ним установили круглосуточное наблюдение.
Когда Карина скрылась в глубине книжного магазина на противоположной стороне улицы, Рольф и Йенс сразу заметили это.
– Он выходит, – сказал Хагенах.
Из супермаркета вышел невзрачный молодой человек среднего роста с черным рюкзаком, наполненным до краев и, похоже, тяжелым. Джинсы на парне сидели неважно, из коротких рукавов голубой футболки торчали худые бледные руки. Кроссовки были заношенные. Походка и осанка свидетельствовали о недостаточном развитии мускулатуры. Он шел сгорбившись и как-то неуклюже, причем не по собственной намеченной траектории, а без конца уклоняясь от всех, кто ему встречался. Он делал это, не поднимая глаз, как будто при помощи какого-то встроенного радара. Парень был из тех людей, которых легко не заметить. Они сразу же теряются в любой толпе и практически невидимы.
«Это он!» – мелькнуло в голове Йенса. Когда парень прошел мимо, Карина показалась из книжного магазина и, не переходя через дорогу, дала коллегам понять, что пойдет за ним первая.
Йенс показал ей левую руку с растопыренными пальцами. Мол, пять минут, не больше. Потом заступит Рольф, а после Рольфа – он сам. Молодого человека, за которым они следили, не стоило недооценивать. Глядя на таких робких и замкнутых людей, часто думаешь, что внешний мир для них не существует. Но это далеко не всегда так.
Карина, кивнув, зашагала по тротуару. Хвостик ее светлых волос запрыгал в такт ходьбе.
Хагенах перебежал через дорогу, Йенс остался на прежней стороне. Отпустив Карину на приличное расстояние, они пошли за ней.
Комиссар почувствовал охотничий азарт. Если повезет, они сегодня же распутают дело и освободят Виолу. Хотя бы ее. Ким и Сабине уже не поможешь. Но есть другие женщины. Нельзя допустить, чтобы преступник находил себе новых жертв: запугивал, мучил и убивал их. Впрочем, действовать поспешно тоже нельзя. Если арестовать этого человека, притащить в участок и начать выпытывать у него, где Виола, он, может быть, и расколется. А может, и нет. Что тогда?.. Нет, пока за ним лучше понаблюдать. Незаметно для него выяснить, чем он занимается и куда ходит.
Карина хорошо справлялась со своей работой. Шла в толпе, не привлекая к себе внимания. Не сверлила взглядом затылок подозреваемого и не глазела нарочито по сторонам.
Через пять минут она от него отстала, уступив место Рольфу. Йенс охотно поговорил бы с ней, но из осторожности ограничился коротким кивком.
Наконец настала и его очередь. От человека, чьего имени он даже не знал, его отделяло метров двадцать. Тот по-прежнему шел, ссутулясь и держа руки в карманах. Рюкзак, набитый продуктами, тяжело давил на плечи. Вдруг парень немного замедлил шаг. Заметив это, Йенс отскочил в сторону и исчез в маленькой толпе перед итальянским кафе-мороженым.
И тут подозреваемый повернулся – не полностью, а только плечами и головой. Взгляд исподлобья, которым он окинул улицу, прежде чем продолжить путь по направлению к метро, был быстрым и очень бдительным. От комиссара Кернера это не укрылось.
По прошествии пяти минут Йенс уступил место Карине. Им следовало соблюдать крайнюю осторожность.
Сегодня Ребекка очень злилась на судьбу за свою инвалидность. Йенс, Рольф и Карина выслеживали убийцу, которого она идентифицировала, а ей самой приходилось довольствоваться ролью пассивной наблюдательницы. Принять участие в охоте она не могла.
Раздраженная, Ребекка рывками гнала свое кресло от парковки к дому, на первом этаже которого находилась ее восьмидесятиметровая съемная квартира. Дверь подъезда открылась автоматически – Ребекка ценила это удобство, как и отсутствие порога при въезде. Ей повезло найти жилье, подходящее для инвалида, но при этом не лишенное шарма. Правильно обустроенные квартиры чаще всего бывали пустыми, безликими и безжизненными.
В почтовом ящике кроме рекламного мусора оказалось письмо из налоговой, напомнившее Ребекке о том, что давно пора подать декларацию.
С ворохом бумажек на коленях она отперла дверь и въехала в свою прихожую. Жара стояла уже целую неделю, и в квартире было невыносимо душно.
ebooksa