– Я сейчас работаю…
– Это займет всего минуту. Где мы можем присесть?
Оу.
– Вон там кресла. Только предупрежу начальницу, что ухожу на перерыв. – Я помедлила, внезапно проснулись замашки хозяйки. – Хотите что-нибудь из кофейни?
– Эрл грей, если можно, моя дорогая.
Фу, старик назвал меня «дорогая». Я выдавила мученическую улыбку.
Вернувшись, я поставила на стол возле него чашку чая, а сама уселась напротив, держа в руке стакан со свежим соком.
Эдвард открыл глаза.
– Я хотел рассказать тебе про ожерелье.
Ага, вот теперь он захотел. После того, как месяцами избегал разговоров на эту тему. Я глотнула сока.
– Ладно.
Он на мгновение задумался и начал.
– Ожерелье принадлежало Рут, это правда.
Я не сказала «Обалдеть, Шерлок», и за это меня стоило похвалить.
– Ожерелье – одна из немногих вещей, что она привезла с собой: одежда, небольшой чемодан и ожерелье. Перед приездом в Нью-Йорк она спрятала его в подоле платья. Рут собиралась продать его после войны, чтобы привезти родителей в Америку.
Я сглотнула внезапный комок в горле.
Глаза у него были добрые.
– Да. После полученных новостей она всюду его стала надевать. Она купила целый гардероб, чтобы ожерелье выделялось, надевала только красные и черные цвета. – Он замолчал. – Мы решили пожениться.
Я вытаращила глаза. Подсознательно я хотела, чтобы Ной тоже был здесь. Ной, на которого я так злилась. И все же он с самого начала участвовал в разоблачении этой истории.
– Что случилось?