Скажи

Диана вечно ругала такую погоду; ей приходилось прятать от этой жуткой влажности свои выпрямленные волосы, потому что один только зонтик девушке совсем не помогал. Вот и сегодня Лисовская не уберегла свои труды и в школе появилась недовольная и кудрявая. Не сильно, конечно: тёмные пряди струились лёгкими волнами и лишь слегка пушились. Но Диану это в восторг всё равно не приводило.

Дни пошли до жути осенние. Это чувствовалось всё сильнеес каждым приходящим утром. Въедалось подкожно, внутрь, наполняя каждую клетку, проникая в ткани рук и лица душащей безысходностью бегущего вперёд времени.

Даже песок сквозь пальцы бежал не так быстро, как это время.

– Но собираетесь? – всё не унималась шатенка, сжимая пальцами ладонь Киричука, что отвлёкся на разговор с Мишей и Владом.

– Да собираемся, – огрызнулась Гейден, резко поворачивая голову к подруге. Та только широко улыбнулась в ответ, обрадованная полученным ответом.

Какая же она нетерпеливая.

Марина покачала головой.

Она все выходные думала об этом разговоре и уже всю голову себе сломала, размышляя о том, как лучше подойти и с чего начать. Как вообще с ним вести себя после того, что случилось? А как он будет себя вести с ней?

Она не знала.

Знала только, что тянуть больше нельзя. Либо они придут уже к чему-нибудь, либо разругаются ещё сильнее, но оба эти варианта в любом случае казались лучше, чем гнетущая неопределённость, в которой они вязли весь прошлый месяц.

Конечно, если бы после разговора между ними сформировался какой-нибудь союз, было бы вообще прекрасно, но Марина старалась понапрасну не обнадёживать себя. Мало ли, что пойдёт не так. Как в таком случае потом собирать своё разбитое сердце?

Диана могла говорить какие угодно вещи, и возможно она действительно была права, но стопроцентной гарантии Гейден никто не давал. И никто дать не мог.

Однако, вопреки всем осторожностям и беспокойствам, мысли то и дело возвращались к тому поцелую. Циклично, замыкаясь на этом прекрасном моменте. И девушка тут же ощущала тёплую мягкую волну, что расплёскивалась за рёбрами. Будто бы распускались тысячи цветов; миллионы бабочек взмывали вверх и трепыхались в её груди. Хотелось разорвать свою грудную клетку, чтобы выпустить их наружу.

Вместе со всеми своими чувствами.

И верить, что всё разрешится хорошо. Что она ещё много-много раз сможет снова испытать это: снова зарыться пальцами в его волосы, снова почувствовать его руку, крепко сжимающую её ладонь, снова ощутить его рядом с собой.

Кто бы только знал, что её последнее желание исполнится так быстро.

Марина уже завернула в дверной проём, колоссальным усилием воли собираясь с мыслями и приготовившись встретить молодого человека со всем своим достоинством, как вдруг так некстати уткнулась носом прямо в его грудь. Кажется, оба не ожидали этого столкновения. Егор вывернул из класса почти на полном ходу, поэтому едва не сбил её с ног, но вовремя придержал за плечо, привлекая к себе и не давая завалиться назад.

Знакомый одеколон, смешанный с лёгким запахом стирального порошка и мятной жвачки. Это так отрезвило, что девушка проснулась моментально. Остатки сонливости испарились в два счёта.

Остались только его пальцы, мягко обхватившие плечо, и запах.

И сердце, которое колотилось о рёбра так, что, казалось, вот-вот взорвётся прямо там, в грудной клетке, не найдя себе достаточно места.