Холодный огонь

– Либо, – продолжал комиссар, – это сделал его убийца. Своя логика в этом есть – всяко удобнее держать потустороннюю тварь в клетке, а если убийца мстил за своего ребенка, то тем более понятно, почему он не хотел выпускать ифрита на волю.

– Хорошо бы узнать, кто нарисовал эту штуку, – сказал шеф. – А, Лонгсдейл?

Тот покачал головой:

– Каждое заклятие несет отпечаток личности создателя, но если я не знаю этого человека лично, то не узнаю и отпечаток. Но я могу определить, когда замок был создан. Я бы занялся этим давно, – с досадой сказал консультант, – но отвлекся на кости, и потом нападение на мой дом… Простите.

– Так, хорошо. – Бройд глубоко затянулся и раздавил окурок в пепельнице. – Теперь ваш дом. Что можете сказать об этом существе?

Лонгсдейл помолчал, и Натан заметил, что консультант не только раздосадован, но и сердит.

– Ифрит – это огненный дух с той стороны. Он достаточно разумен, хотя и не в том смысле, который мы вкладываем в это слово. Как и большинство бесплотной нечисти, он питается человеческими жизнями, но не плотью, а тем, что называют жизненной силой или живыми токами. Чем больше он поглотит, тем сильнее станет; чем он сильнее, тем больше нужно пищи. Иногда его ошибочно называют демоном, но это не так.

– И то хлеб, – пробормотал Натан.

– Ифриты бесплотны, поэтому в нашем материальном мире им нужно вместилище. Человек не подойдет – его плоть слишком слаба, чтобы удержать такого духа. А вот мой дом, в котором сгорела заживо вся семья…

– И что, он только поэтому поперся к вам через весь город? – недоверчиво спросил Натан. – Если ему непременно нужен дом, в котором кто-то сгорел, то через два квартала от церкви есть заброшенная больница для умалишенных. Три года назад в ней сгорело полсотни человек и столько же задохнулись в дыму.

Бройд раскурил новую сигару и задумчиво поглядел сквозь дым на консультанта. Тот хмуро молчал.

– Может, – вкрадчиво проговорил шеф, – вы припомните, у кого есть к вам такой длинный счет, а?

Консультант вздрогнул, очнувшись от размышлений.

– Но это совершенно бессмысленно! Какой смысл так рисковать только ради какой-то мести?

– Ну, это зависит от того, кому и насколько сильно вы отдавили мозоль, – хмыкнул Натан.

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет величаво ступил рыжий пес. Зверюга лучилась самодовольством.

– Бреннон, почему животное жует улики? – холодно спросил шеф полиции.

Лапа подошел к Лонгсдейлу и выплюнул ему на колени шапочку с металлическим пером. Консультант удивленно поднес ее к глазам.

– Это третьей жертвы, Роберта Линча, – узнал Бреннон. – Лапа, какого черта…

Псина самоуверенно прищурилась на комиссара. Лонгсдейл крутил шапочку перед глазами, словно не понимая, что это такое; вдруг он с коротким криком вскочил с места и пулей вылетел из кабинета. Пес встряхнулся, усеяв ковер и комиссара рыжей шерстью, и неспешно потрусил следом. Бреннон с опаской покосился на шефа.