Холодный огонь

– Но почему так долго? Зачем ждать восемь лет?

Натан хмыкнул:

– Может, он присел в тюрьму на восьмерочку, что неудивительно, учитывая его хобби.

– Или его что-то спугнуло. – Лонгсдейл задумчиво посмотрел на комиссара. – У вас тут нежить и нечисть ведут себя очень скромно по сравнению с тем, что я вижу обычно, и их гораздо меньше, чем бывает в таких городах.

– Это же хорошо? – осторожно уточнил Бреннон.

– Если у вас здесь затаился лев рыкающий, способный напугать нечисть, то стоит подумать, что будет, когда он примется за людей.

Комиссар потер лицо руками.

– Так, уймитесь. Вы говорите, что Душителя, который хотел призвать потустороннюю гадину, пуганул кто-то еще более страшный. И потом этот кто-то сидел тут тихо восемь лет? А затем наш убийца внезапно решил-таки довести дело до победного конца и призвал этого вашего ифрита. При этом тот, кого он боится, ничего не сделал? Вы чувствуете, какую чушь несете?

– Ну почему сразу чушь…

– Потому что, – резко бросил Бреннон. – У нас тут четырнадцать убитых детей. А еще труп священника, в церкви которого были спрятаны останки одиннадцати жертв. И знаете, что думаю я? Я думаю, что отец Грейс душил их одного за другим – а потом об этом узнал кто-то из родичей убитых и призвал вашего ифрита, потому что мы ни черта не сделали, чтобы повесить эту мразь!

– Если отец Грейс за год убил четырнадцать детей, то что он делал последующие восемь лет? Где еще сто двенадцать трупов? – спросил Лонгсдейл.

– Хороший вопрос, – процедил Бреннон. – Вот им я и займусь. А вы пораскиньте мозгами над тем, что дело, начатое Душителем, мог закончить и кто-нибудь другой.

– Оба хороши, – постановил Бройд. – Обе ваши теории – в дырках, как меерзандский сыр. Я вам тут с ходу могу еще пяток таких же сочинить.

Натан с досадой подумал, что шеф прав. Не говоря уже о том, что ни одна епархия не выдаст никаких сведений о священнике на таких основаниях.

– Вы еще не разобрались с уликами, а уже лезете в теории, – проворчал шеф полиции. – Бреннон, Хилкарнский душитель для всех нас – личное дело, но уж вы-то могли бы сохранить хоть каплю здравого смысла!

– Да, сэр.

– Начните, черт возьми, с начала. Что у нас по священнику?

– Самая выдающаяся его черта – сволочной характер, сэр. В остальном он ничем не отличается от любого другого попа.

– Не считая того, что он мог сам и вызвать ифрита, – напомнил о себе консультант.

Бройд смерил его тяжелым взглядом.