– Ифрита, – процедил парень. – Прошу сюда, сэр.
«Ну ладно, – зловеще подумал Бреннон. – Я до тебя еще доберусь». Тем более что, уходя, дворецкий бросил на комиссара подозрительно-выжидающий взгляд, какой Натан частенько видел у тех, кому есть что скрывать.
Кабинет Лонгсдейла отличался от лаборатории только наличием окон. В саму лабораторию комиссар заглядывал пару раз и в глубине души не хотел бы больше ее видеть. У него были крепкие нервы, но не настолько, чтобы любоваться на шевелящиеся в банках с раствором части нечеловеческих тел.
– День добрый. – Натан бросил на стол записную книжку. – Притащил вам еще один подарок.
– Положите куда-нибудь, – рассеянно сказал консультант, не отлипая от микроскопа.
Бреннон, окинув взглядом хаос на столе, снова прибрал улику к рукам.
– Что у вас тут?
Лонгсдейл пошарил вокруг микроскопа и поднял над головой шапочку.
– Помните?
– Было на Роберте Линче. – Натан подобрался. – А что?
– На шапочке есть пятна крови.
– Я знаю. Убийца разодрал кожу о заколку в виде пера.
– Вы знаете? – Консультант взвился над окуляром, как змея. – И вы ничего не сделали?!
– А что мы могли сделать? Пятна крови говорят только о том, что он сильно поцарапался. Мы опрашивали свидетелей, видели ли они кого-то с царапинами или повязкой…
– И все? – потрясенно спросил Лонгсдейл. – И вы больше ничего не… Ах да. Простите.
– Колдовать не обучены, – ядовито ответил Бреннон. – Уж извините убогих. Ну, что тут?
– Кровь – это сильнейшая в магическом смысле вещь. Хотя в моем распоряжении только обгоревшие кости жертвы, при должном старании я смог определить тождество между ними и кровью. – Лонгсдейл побарабанил пальцами по столу. – И это не он.
– Что? – глухо выдохнул комиссар.
– Кровь и обгоревшие кости принадлежат разным людям. Это не отец Грейс поцарапался о перо.
– Да твою ж мать…