Холодный огонь

22
18
20
22
24
26
28
30

Дядя помягчел. Ни слезы, ни обмороки не смогли бы его убедить лучше, чем вспышка негодования, – и Маргарет знала, что внезапные рыдания с ее стороны скорее разожгли бы в нем подозрения.

– Ну хорошо, хорошо. Иди к себе, Пегги, и больше нас так не пугай.

– Конечно! Теперь мама запрет меня в комнате сразу до замужества!

Девушка выбежала из кабинета. Она заметила отца внизу, в холле, но не стала спускаться, а сразу бросилась к себе. Папа же поднялся наверх, в кабинет, видимо, поговорить по душам с дядей.

Маргарет влетела к себе, горячо возблагодарила Бога за отсутствие компаньонки и рывком распахнула дверь гардеробной. Энджел обернулся к ней и окинул таким долгим цепким взглядом, что девушку бросило в краску.

– Я так и знала! Вы совсем с ума сошли? А вдруг вас тут поймают?!

– Он вам ничего не сделал? – полувопросительно сказал Энджел.

Мисс Шеридан задохнулась от возмущения:

– Он мой дядя!

– Ну и что? Инквизиторы допрашивали с пристрастием даже родных сестер.

Девушка даже не сообразила, как на это ответить. Он тоже молчал, по-прежнему оглядывая ее с головы до ног, словно все еще искал порочащие комиссара следы.

– Послушайте. – Маргарет закрыла дверь. – Я все думаю об этом Душителе. Почему он не вызвал ифрита сразу же, еще восемь лет назад? Ему чего-то не хватало?

– Нет. Ему оставалось последнее жертвоприношение.

– Тогда почему он этого не сделал? Может, Душителя кто-то спугнул и теперь ифрит ищет этого кого-то? Вдруг он и в тот день вылез из храма именно потому, что хотел найти этого… – Тут девушка споткнулась. Этого человека? Вряд ли…

– Это существо, – медленно произнес Энджел, его глаза вдруг вспыхнули. – Но что это за существо? Где оно прячется и почему никак себя не проявляло все эти восемь лет?

– Ну, может, оно уже ушло.

– Нет, ифрит ищет, ищет! – Энджел взбудоражено метнулся по гардеробной, как белка в клетке. – Он именно искал тогда, в первый раз, когда мы… я его встретил!

Глаза Маргарет подозрительно сузились.

– Это когда же вы его встретили в первый раз?

Редферн несколько раз моргнул, сообразив, что где-то проговорился, сказал: