Песнь призрачного леса

Точно такой, каким он мне запомнился: темные волосы, черные глаза, грустная, чуть кривая ухмылка.

– Дубравушка, – одними губами произносит призрак, не сводя глаз с меня – будто с величайшей драгоценности на свете.

– Папа. – Сердце мое сразу наполняется смесью боли и радости – смесью столь густой, что отделить в ней одно от другого почти невозможно.

– Привет, па… папа, – запинаясь, выдыхает Джесс. – Я… о господи. Прости меня. Я так виноват перед тобой.

Дух качает головой.

– Ты все сделал правильно, сынок. Ты всегда поступал правильно.

– Но ты погиб из-за меня!

– Нет. Я погиб по собственной вине. Я не смог отпустить прошлое. И не хочу, чтобы вы, вы оба, повторили мою ошибку. Вы должны освободиться от этого груза. – Он жестом обводит чердак.

– Уилл, – шелестит из своего угла тетя, и тут на губах у привидения впервые появляется настоящая – искренняя, добрая улыбка.

– Ина. Мне…

– Где Брэнди? – перебивает она его невысказанные излияния. – Я надеялась, ты приведешь ее с собой. – Боже, сколько в ее голосе тоски!

Папа опять качает головой.

– У Брэнди не было никаких причин оставаться в этом мире. Совесть ее чиста. Скончавшись, она сразу отлетела, как все невинные души.

– А как же тогда ночные кошмары? – не удержавшись, вклиниваюсь я. – Девочка на потолке, осы? И моей маленькой сестренке Хани они, по-моему, тоже снились!

– Это из-за моего отца, – поясняет призрак. – Неприятности начались только после его смерти. Она превратила этого человека в еще худший кошмар для всех нас, чем при жизни. В черную бездну отчаяния, ненависти, отвращения к себе и другим…

У меня перехватывает дыхание.

– В Черного Человека?! Это он?

Где-то в глубине души, на самом потаенном уровне я всегда догадывалась, только боялась себе признаться. Долгие годы меня преследовал, охотился за мной не кто иной, как дедушка, – в образе то Черного Человека, то аллигатора, то даже маленькой девочки на потолке! Чтобы вконец измучить нас, меня и маленькую сестренку, он не погнушался воспользоваться даже гибелью собственной дочери – а точнее, ее убийством. Это он лил мне в уши яд подозрений, будто брат убил папу.

Дух кивает.

– Я думал, после моей смерти старик оставит тебя в покое. Но, как назло, ты стала наигрывать «Двух сестер» в роще, он увидел, насколько ты на меня похожа, с какой страстью открываешь душу музыке, и понял: твои печаль и боль способны вновь придать сил ему самому. И потому привел тебя к скрипке.