День, который никогда не настанет

Это Шарп.

— Я на улице, сэр. Как раз собиралась…

— Мне плевать, — перебил Шарп. — Возвращайтесь немедленно.

— Да, сэр. Все в порядке?

— Нет, — ответил Шарп глухо, будто сквозь стиснутые зубы, — ничего не в порядке. Фрэнкс мертв.

Глава тридцать пятая

Джерри: «Поверьте мне, ребята. Я сижу здесь и слушаю вас неделями, месяцами, даже годами — и действительно чувствую, как что-то постепенно меняется. Может быть, люди устали. Может, через сто или около того лет, прошедших со времен войны за независимость, ирландский народ должен совершить еще одну революцию? Совсем другую революцию — за социальную справедливость. С одной стороны — преподобный Фрэнкс с его "Ковчегом", с другой — "Пука", чьи действия ни я, ни редакция ни в коем случае не одобряем, но мне кажется, что… У меня такое чувство, что мы достигли какого-то переломного момента, понимаете?

С таким настроением хочется поставить Дилана, поскольку мне кажется, что времена-то действительно меняются[72]. Но, к сожалению, его нет в нашем списке воспроизведения, поэтому вместо него прозвучит… (вздох) Ронан Китинг[73] с песней "Когда ты вообще ничего не говоришь"».

— В общем, так, — сказала Бриджит, — я понимаю, что будет нелегко, но просто постарайся сохранять спокойствие.

Пол кивнул с максимально серьезным видом — или, по крайней мере, настолько серьезным, насколько это возможно, пока ты облизываешь фруктовое мороженое в виде ухмыляющейся зеленой лягушки. Они сидели на скамейке в Герберт-парке[74] и ждали. Они выбрали скамью, которая стояла возле тропинки в тени большого дерева, отчасти потому, что не хотели, чтобы их видели, но в основном по той причине, что это был самый жаркий день года, в который ни у Пола, ни у Бриджит не нашлось крема для загара. Получение ожогов не входило ни в один из планов, с которыми они встретили это утро. Группа подростков в отдалении наслаждалась апатичным футбольным матчем, в котором оценка счета беспрестанно варьировалась.

— Я хочу сказать, — продолжила Бриджит, — что у тебя, очевидно, есть полное право на ярость, но давай сосредоточимся на том, что сейчас важно: на Банни.

Пол снова кивнул. Она абсолютно права. Он имел полное право ощущать ярость. Дункан Маклафлин приложил недюжинные усилия, чтобы разрушить его жизнь. Он не поленился нанять людей, чтобы накачать Пола наркотиками и сфотографировать его в компрометирующем виде. С одной стороны, Пол действительно злился, но это был лишь один из многих внутренних голосов, которые требовали к себе внимания. Еще он испытывал невероятное облегчение. Последние сорок дней он провел под грузом сокрушительного чувства вины и отвращения к себе за то, что оказался таким ужасным человеком. Теперь он получил доказательства, что это не так. Однако чувство вины еще свербило в нем, как призрачное ощущение зуда на большом пальце уже ампутированной ноги. В последние пару часов он неоднократно напоминал себе, что он все-таки не мудак, но убедить себя в этом до конца ему не удавалось.

А еще его охватывало счастье. Бриджит снова заговорила с ним. Это были не совсем те же самые отношения, но, по крайне мере, они не отходили друг от друга дальше чем на три метра и никто ни на кого не кричал. Бриджит держалась несколько отстраненно, словно ее фантомная ярость, как и чувство вины Пола, еще не рассеялась окончательно. Если кто-то и имел право сердиться, то только он, но Пол не мог ее винить за то, что она поверила. Ему ведь тоже не приходило в голову, что это могла быть подстава. В том-то и заключалась ирония: единственным человеком, который не сомневался, что Пол лучше, чем он считал сам, оказался Банни Макгэрри. Пол ощутил волну симпатии к этому сумасшедшему старому ублюдку, но затем пришла печаль. Банни пропал десять дней назад. Вера в то, что он мог просто уйти в запой или уехать в романтический отпуск, таяла с каждым днем. Мысль об этом снова привела Пола в ярость. Банни исчез, а Дункан Маклафлин, вероятно, был одним из последних, кто видел его живым.

Мэгги натянула поводок, когда мимо прошла женщина в легком летнем платье с тявкающим у ее ног йоркширским терьером.

— Нам обязательно было тащить ее с собой?

— Поверь мне, — ответил Пол, осторожно оттаскивая Мэгги прочь, — ее лучше не оставлять одну в машине.

После того как они оба согласились, что разговор с Дунканом — приоритет номер один, они решили посетить архитектурную контору, в которой он работал.

— Ты точно в этом уверена? — уже не в первый раз спросил Пол.

— Да, — ответила Бриджит с некоторым раздражением в голосе. — Секретарша ответила совершенно четко.

— Когда сказала, что его нет в стране?