День, который никогда не настанет

— Дело не в том, что она сказала, а как. Она будто хотела сообщить мне, что ее заставили это сказать.

— Тогда почему бы ей просто не сообщить тебе, что он никуда не уезжал?

— Потому что это было бы непрофессионально.

— Но…

— Очевидно, ей не нравится Дункан, потому что… — Бриджит не договорила свою мысль, но даже Полу было понятно, что она имеет в виду.

Если Дункан действительно был неутомимым бабником, то он, без сомнения, не давал прохода секретаршам. А секретарши в современном офисе — как канарейки в угольной шахте: все важное они всегда узнают первыми.

— А потом она сказала, что он пойдет туда? — Пол указал на парикмахерскую «Галантный уход», чья вывеска заявляла «Это больше чем барбершоп» таким претенциозным тоном, что на газетном киоске по соседству кто-то от руки начертал «Просто газетный киоск».

— Нет, — вздохнула Бриджит. — Я спросила, по-прежнему ли он раз в две недели ходит в этот барбершоп…

— И она ответила «да»?

Пол понимал, что этого не должно быть, но какая-то часть его натуры наслаждалась раздражением Бриджит.

— Нет, — ответила Бриджит. — Она сказала, что на прошлой неделе он туда не ходил.

— Что ж, это сразу меняет…

Пол внезапно умолк, поскольку человек, который только что вышел из «Галантного ухода», мог быть только Дунканом Маклафлином. Он узнал его сразу, несмотря на то что видел до этого всего раз в жизни. На нем были дорогие на вид солнцезащитные очки помимо дорогого на вид костюма и пары туфель, которые, как догадался Пол, неплохо вписались в общую статью расходов. Поверх всего этого великолепия возлежала прекрасная шевелюра, большая часть которой принадлежала уже не первоначальному владельцу.

План — назовем это так — был простым. Им требовалось поймать его где-нибудь в уединенном месте, чтобы задать пару вопросов. Они предполагали, что он повернет либо направо и вернется на работу, либо налево и пойдет домой. Но чего они не ожидали никак, так это того, что он пересечет дорогу и пойдет по парку прямо к ним.

— Блин, может, нам…

Бриджит положила руку на колено Пола, чтобы он не шевелился. Дункан шел к ним, но не смотрел в их сторону. Две женщины разминались на солнце, приготавливаясь к бегу, а Дункан на них, как бы это сказать… Тут не подходит даже слово «любовался» — оно означало бы, что они временно привлекли его внимание. Взгляд Дункана был прикован к ним таким лазерным фокусом, что можно было подумать, будто он только что вышел из тюрьмы или прибыл с другой планеты, где еще не изобрели женскую грудь. Но какие бы преимущества ни давали солнечные очки женатому бабнику, они не помогут, если повернуть голову и увидеть то, чего не может быть.

Бриджит, Пол и Мэгги вышли на тротуар и стояли там, пока Дункан приближался прямо к женщине, мужчине и собаке, которая явно собиралась осквернить его луга.

— Эй, здесь нельзя…

Слова, автоматически возлагающие вину, застыли в горле Дункана, когда до него дошло, кто перед ним. Он посмотрел сначала на Пола, потом на Бриджит и только после этого осознал, что означает их совместная прогулка.

После секундного раздумья он закричал и, бросившись между ними, побежал по тропинке так быстро, как только могли нести его итальянские туфли. Прежде чем они успели отреагировать, Мэгги вырвала поводок из рук Пола и бросилась в погоню.