День, который никогда не настанет

Тяжесть на спине вновь возросла, и из легких опять стал выдавливаться воздух.

— Просто… даже без нас у них достаточно голосов. Мы капля в море среди шестидесяти трех членов совета. У них еще есть Белоснежка. Он никогда…

— Ах, оставь! Об этом советнике я побеспокоюсь сам. Просто голосуйте по совести, и тогда все эти прискорбные инциденты будут заметены обратно. Я доступно объяснил?

Вес переместился, а затем и вовсе освободил спину, но большая рука тем не менее осталась на затылке, продолжая вдавливать голову Кеннеди в отверстие.

У правого уха вновь раздался голос:

— Мы друг друга поняли?

Кеннеди попытался кивнуть, но не смог.

— Да, да. Я понял.

— Ну и славненько. Не знаю, как ты, но когда я вижу демократию в действии, она дается мне труднее, чем тригонометрия. Надеюсь, у этой сказки будет счастливый конец, — голос приблизился к уху Кеннеди настолько, что ему показалось, будто он почувствовал прикосновение губ. — И еще вот что: сейчас я уйду, а ты продолжишь пялиться на этот чудесный кусочек ковра. Но если мне покажется, что ты пошевелился, я вернусь и подарю тебе такой «счастливый конец», который ты никогда в жизни не забудешь.

Кеннеди не стал шевелиться.

И не шевелился очень долго.

Через некоторое время он ощутил на спине женские руки. И только тогда закричал.

Глава десятая

7 июля 2016 г., четверг

— У вас есть какие-нибудь учебники о том, как вести слежку?

Девушка, стоявшая за прилавком, скорчила такую гримасу, будто Пол внезапно насрал ей в руку и попросил похлопать. Ее лицо было проколото пирсингом в двух местах, а рыжие волосы выглядели так, будто три разных парикмахера боролись с ними до тех пор, пока на голове не образовалась совершенно патовая ситуация.

— И кто этим интересуется? — спросила она.

— Хмм… я, — ответил Пол.

Ему казалось, это достаточно очевидно.

— Тебя прислала Морин? Сначала обвиняет меня в харассменте, а потом подсылает кого-то ко мне на работу? Пиздец, как типично!

— Нет-нет, я…