Я повиновался, меж тем пытаясь сообразить, что делать дальше.
Выходит, конунг все же захватил город, убил Рорха (читай, перса Владимира Григорьевича). Вот только есть множество странностей в этом всем.
К примеру, здесь, в пиршественном зале, присутствуют и воины побежденной стороны, как тот же Льот. И помимо него есть и другие. И почему-то они не выглядят подавленными, расстроенными, недовольными. А должны, ведь они проиграли, их остров захватили, их вождя убили. Так что же тут не так?
Я и мои воины разместились за одним из длинных стволов. Конечно, далеко не всем хватило мест, но они стояли за спинами сидевших за столом, начисто игнорируя попытки «гостеприимных» хозяев отвести «дорогих гостей» к другим столам.
Впрочем, особых попыток разделить мой отряд и не было. Похоже, конунг совершенно не боится меня и моих людей. Впрочем, а чего ему бояться? Тут как минимум три сотни его воинов, и это не считая Льота и других людей покойного ярла. К слову, если начнется заварушка, на чьей стороне они выступят? Почему-то я очень сильно сомневался, что на моей.
Льот, к примеру, выглядит так, будто в лотерею сегодня выиграл. Он явно доволен тем, как все разрешилось. Но что произошло? Эх…кто бы мне поведал?
«Не плыви сюда!»
Я чуть не подпрыгнул, когда появилось уведомление о новом сообщении. А открыв и прочитав его, я несказанно удивился.
Отправителем числился ярл Рорх. Так что же получается, он жив? Но где он? Почему не в своем городе, почему допустил сюда конунга? А главное ‒ как? Пока мы шли по городу, я внимательно рассматривал все вокруг. Совершенно не походило на то, что недавно здесь кипело сражение. Ни стены, ни ворота повреждены не были, на улицах не было трупов. Да чего там, вообще никаких следов битвы. Так что же, конунгу попросту сдали город? Где тогда ярл?
«Ты жив? Но где ты? Почему конунг захватил город?» — тут же я завалил Владимира Григорьевича вопросами.
Оказалось, никаких особых тайн и мистики в произошедшем не было. Как всегда ситуация объяснялась довольно-таки просто, даже обыденно: предательство.
Корабли конунга прибыли во фьорд, его войска начали штурм города., да вот только ничего добиться так и не смогли. Ярл отразил несколько атак одну за другой. Конунг попросту терял людей без всякого результата или хотя бы прогресса.
А вот затем и случилось то, что случилось.
Судя по словам Владимира Григорьевича, среди людей ярла давно зрело недовольство. А появилось оно сразу после того, как ярлом стал «управлять» ученый. Многие цели изменились, политика поменялась. Ну, естественно, ученого мало интересовали завоевания, сражения. Он хотел изучать берсерков. И лишь только внешняя угроза заставила его озаботиться вопросами обороны.
Судя по всему, многие воины ярла были иного мнения — они-то как раз желали сражений, земель, титулов, золота. Сложно их в этом винить, ведь ярл Рорх (настоящий ярл Рорх) пытался захватить земли соседей, явно стремился к титулу конунга. А затем вдруг резко передумал. Для его воинов это стало неожиданностью, причем очень и очень большой. Они ведь не понимали, что ярл теперь совершенно иной человек. Для них, во всяком случае, внешне, он остался прежним.
Недовольство росло, и своего апогея достигло, когда Рорх заключил союз со мной ‒ тем ярлом-выскочкой, которого до недавнего времени планировал растоптать, уничтожить, сравнять с землей все поселения, вырезать весь клан. А тут вдруг начал с ним (со мной, в смысле) дружить. Более того, начал советоваться не со своими особо приближенными и верными людьми, а с каким-то проходимцем, совсем недавно возглавившим ненавистный им клан Альмьерке.
Воины ярла лишь скрежетали зубами, когда их вождь не позволил уничтожить всех этих чужаков. А ведь для этого была такая прекрасная возможность — ютландцев выбили, агдирцев вырезали. Так чего было и с людьми клана Альмьерке не разобраться? Потом ведь их острова можно было голыми руками брать?
Но ярл не позволил. А затем и вовсе приблизил к себе выскочку.
Со стороны это выглядело именно так. Никоим образом не могли воины ярла понять, что и я, и ярл действуем в их интересах. То, что мы неразлучно лазали по Вестланду, по столице, готовили город к обороне, внедряли новые технологии — их волновало мало.
Главное — ярл стал слаб, ярл боится своих врагов, ярл предпочитает с ними дружить, а не убивать. Именно такие мысли, скорее всего, и созрели в головах Льота и прочих.