Насквозь мокрое пальто было забрызгано грязью, с промокших тапок на ковёр падали комки раскисшей земли.
– Бог ты мой, только посмотри на себя! – грозно воскликнула миссис Вильерс. – Всю одежду в стирку – немедленно!
Леди Мэр сцепила ладони. Хотя она пыталась выглядеть сердитой, глаза её выдавали только печаль.
– Ты должна извиниться за свою грубость перед миссис Ханибон, Серен. Я разочарована в тебе. Не верится, что ты так себя ведёшь.
Серен почувствовала неловкость и посмотрела в лицо гувернантке. Миссис Ханибон стояла у камина, и огонь отражался от её блестящего платья.
Маленькие ручки в перчатках были сложены вместе, в кудрявых рыжих волосах сверкали маленькие серебряные гребешки. Она улыбалась и ждала.
Серен сухо произнесла:
– Извините меня за то, что я назвала ваши уроки глупыми.
– И за то, что убежала из дома под дождь, – подсказала миссис Вильерс.
– И за то, что убежала из дома под дождь, – послушно повторила Серен.
– Мэм.
– Мэм. – Серен надеялась, что в её голосе прозвучало раскаяние. Для пущего впечатления она опустила глаза в пол, словно была пристыжена.
Миссис Ханибон покачала головой и холодно произнесла:
– На самом деле тебе следует извиниться перед Томосом. Куда ты дела фигурки с карусели?
– Я их не брала. – Серен умоляюще посмотрела на леди Мэр.
– Ах, Серен…
– Я говорю правду! Я не знаю, где они.
Миссис Ханибон издала короткий вздох.
– Как не стыдно быть такой упрямой!
– Какой позор, – сурово произнесла миссис Вильерс. – Возможно, ты всё вспомнишь, дерзкая девчонка, если на ужин получишь только хлеб с водой. – Она обернулась к леди Мэр: – Как вы считаете?