Лиля остановилась. Сердце ее громко стучало. Что это? Она слышит позади себя шаги догоняющего ее Либкина. Как это понимать? В памяти всплыл тот вечер в театре… Как она переживала тогда, особенно когда стояла за кулисами… А закончилось все хорошо — он проводил ее домой, хотел даже поцеловать. Конечно же, она ему этого не позволила. И как можно такое позволить в первый же вечер? А потом, после этого вечера, он вдруг как в воду канул, исчез, и вот она опять слышит его шаги. Сейчас он ее настигнет. Что ей делать? Что сказать ему?
Лиля хотела бежать дальше, но какая-то неведомая сила держала ее на месте. И одна мысль в голове: «Как это понимать?»
Оказалось, она произнесла эти слова не мысленно, а вслух, хотя и очень тихо, в то время, когда запыхавшийся от бега Либкин стоял уже рядом с ней.
— Я виноват перед тобой, Лиля, виноват…
— Как это надо понимать, Либкин?
— Что?
— Все.
— Что все?
— Все, все! — воскликнула она. — И то, что было в театре, — вы же помните, целый вечер вы провели с ней, с той женщиной, с Мариам. А… провожали домой меня. После этого я вас больше не видела. Я знаю, что вы все время пропадали у нее, у Мариам. А сейчас… снова бегаете за мной. Как это все понимать?
Либкин помолчал и усмехнулся:
— Деточка, неужели ты собираешься все в жизни понять?
Это вывело Лилю из себя.
— Не хочу я больше слышать слова «деточка»! — крикнула она. — Я знаю, что моложе, намного моложе вашей Мариам, моложе, может быть, вдвое, но я не ребенок, вы слышите, я все понимаю.
Либкин смотрел на нее сверху вниз и молча усмехался в бороду. Это окончательно взорвало девушку.
— Что же вы молчите, Либкин?
— Я думаю.
— О чем?
— Я думаю, Лиля, о том, что тебе совершенно не подходит злиться. Тебе гораздо больше идет, когда ты улыбаешься и видны на лице твои милые ямочки.
Лиля невольно улыбнулась и тут же рассердилась на себя за это.
— Вот такою я люблю тебя, — заметив ее улыбку, сказал Либкин.