– Куда вы, Анна Сергевна! – остановила ее Вероника. – В таком виде…
– Maldito sea![5] Ты так и не нашла мне чистую одежду?
– Давай я. – Максимов отошел от окна, но тут же опустился в кресло, на его лбу выступил пот. – Нет… не могу пока.
Бам! бам! бам!
– Вероника, открой ты!
– Я? – Служанка растерялась. – А ежели там еще каких-нибудь нелюдей принесло?
– Перекрестись, и они исчезнут.
Привыкшая повиноваться, Вероника прихватила со стола свечку (в отличие от хозяев, она никогда не ходила по замку впотьмах) и вышла. Спустилась на подрагивавших ногах вниз, подошла к наружным дверям. На них обрушивались богатырские удары, к которым прибавились еще и крики, издаваемые густым басом:
– Отворяйте! Есть кто живой? Именем комиссара!
Крики были на русском, сердце Вероники радостно екнуло, и она поспешила откинуть крюк, на который запирались двери. Створки распахнулись, и на пороге предстал добрый молодец гренадерского роста, косая сажень в плечах. Он был обряжен в теплые штаны военного покроя, сапоги с высокими голенищами и шинель с притороченным к ней бобровым воротником. Черные усы залихватски закручивались кверху. Позади него, во дворе, стояли обшитые лубом сани с навесом из рогожи. В сани были запряжены две чубарые лошадки, которые с храпом и фырканьем отдувались после тяжелого перегона.
Увидев Веронику, молодец что-то сказал по-валашски. Вероника развела руками:
– Извиняйте, барин, я по-ихнему ни уха ни рыла…
– А, так ты русская! – обрадовался гость. – Тем лучше. Где хозяин замка? Мне надо его видеть.
– Да кто ж его знает, где он? Небось в башне у себя сидит. Заперся в темноте как сыч…
– Ты его прислуга?
– Вот еще! У меня свои господа имеются. Максимовы… Лексей Петрович и Анна Сергевна. Из Петербурга.
Вероника нутром почуяла в приезжем человека незнатного, потому и говорила с ним вольно, без подобострастия.
– Ну, так их-то мне и надо! – прогудел с еще пущей радостью великан и шагнул через порог. – Где они? Веди!
Когда он появился в комнате Максимовых, Анита уже успела переодеться в скромное, но изящное платье, а Максимов облачился в привычный шлафрок, отстиранный Вероникой от пятен крови.
– Здрастье, господа хорошие! Имею честь: гвардии поручик Андрей Вадимович Баклан… к вашим услугам, – отрекомендовался нежданный посетитель.