Вероника позади него прыснула в кулак. Он обернулся, но без зла. Уточнил добродушно:
– Это насчет моей фамилии? Согласен, смешная… Я из простого сословия. Папаша мой – мещанин челябинский.
Максимов подошел к нему, стараясь скрыть свою слабость и держаться прямо. Пожал огромную руку, в которой его собственная совсем утонула.
– Очень приятно. Максимов Алексей Петрович, майор в отставке. А это моя супруга, Анна… Какими судьбами к нам, Андрей Вадимович?
Баклан расстегнул шинель, выудил из-за пазухи лист бумаги, развернул.
– Это вы писали?
Максимов взял бумагу. То было его послание к российскому комиссару, переданное через деревенского трактирщика.
– Да…
– Я – помощник генерал-лейтенанта Дюгамеля. Прибыл сюда по приказу его превосходительства для того, чтобы учинить разбор вашего дела.
– Как же вы так быстро получили письмо? – подивилась Анита.
– Вам повезло. Мы с комиссаром как раз объезжали Трансильванию, и ваш посланец нагнал нас совсем близко отсюда, в Бараолте. Александр Осипович ознакомился с вашим прошением и немедля поручил мне ехать к вам.
– Вы очень кстати прибыли, поручик! Я вам сейчас такое расскажу… Но как вам удалось проехать через лес?
– Не спрашивайте! Дороги развезло, снег раскис… Я нарочно взял сани, потому как повозка бы сразу ухнула по самое… ну, в общем, я бы дальше деревенской околицы не уехал. Да и сани еле ползли. Лошади на что хороши, а едва тянули.
– Я не о том. Кто вам дорогу показал? Или вы знали?
Голиаф шлепнул себя ручищей по лбу, сбив на затылок шапку-кубанку:
– Вот я пельмень уральский! Совсем забыл… Он же у меня в санях!
И выскочил из комнаты.
Максимов и Анита посмотрели друг на друга с веселым недоумением.
– Занятный малый, – сказал Максимов. – Куда это он умчался?