– С удивлением начинаю понимать: мало тебя таскали за волосы! – голос Дьявола был счастливым. – Здравствуй, Маня, с чем пожаловала? – голос раздвоился, как черт, и тот, который ответил на собственное приветствие, был один в один ее собственным: – Да вот, меня тут не рассмотрели, оплевали, и я, как человек, глубоко не безразличный к мнению мудрой нечисти, решила обречь себя на большую муку!
Дьявол засмеялся.
– О, если б я позволил убивать себя проживающим и проедающим меня, посчитавшим меня неугодным! – теперь голос его стал серьезней и свой. – Это можно. Борзеевич не обрадуется, но представляю, сколькие поймут меня! И похвалят!
Манька покраснела.
– Что делать-то?! – обижено вскрикнула она, скорее, мысленно, чем вслух. Она ползла и тащила на спине тяжесть, пытаясь повернуться и ухватить ее, но нематериальный черт был сильнее. Он молчал, не издавая никаких звуков, кроме тех, которые уже произнес, пока она была частью его, сначала на его спине, потом под ним.
– Маня, подумай, на тебе едут, а ум где-то в другом месте. С кем разговаривают?
– С вампиром! – уверенно ответила она. – Только мне от этого не легче!
– Радуйся, что подняла. Это Бог на тебе сидит! – попенял Дьявол. – А Боги не разговаривают с теми, кто их недостоин. Благодетельница с вампиром… То, чем он чаще бывает. Царь на ослице едет. Что еще делают вампиры?
Манька перестала дергаться.
– Пальмовые ветви постилают?
– Если уж Боги устроили себя в земле, физическое сопротивление бесполезно. То же самое, что истыкать копьем ветряную мельницу. Жди, пока сама земля не решит, нужны ли ей такие Боги…
Глава 8. Там, где Рай
…
Каждый раз Манька убеждалась, что стоит услышать Дьявола, как горе становится мудрой наукой, но так и не привыкла присматривать за собой, равняясь на Дьявольские мудрые наставления. Не сказать, что ей уж совсем стало свободно: своим мудрым словом он заколол не мученицу, заколол ее сознание.
Манька приструнила себя: она и так умерла. Как знать, какой Дьявол, когда он голый!
Черт стоял в стороне. Черный и лохматый. Он ухмылялся – довольно дружелюбно.
– Извини, я не хотела… Самом собой как-то вышло… – пробубнила она, оправдываясь, высматривая злодейку и ее секрет.
Злодейка, наконец, проявилась. Тело ее, как жидкая субстанция, не имело формы, но глаза просматривались. Она стояла впереди и исторгала один вопль за другим. Слезы лились из ее глаз крупными градинами. Она их не смахивала. Наоборот, отрывая у луковицы слой за слоем, промазывала ими глаза и себе, и Маньке, отчего глаза жгло, разъедало, и казалось, что слезы льются и из ее глаз.
Потом девица вдруг оказалась на спине, то угрожая самоубийством, то удивительно проникновенно рассматривая случаи из жизни, когда самоубийца открыл смерть и понял, что жизнь улыбнулась ему, открывая новые возможности.
Манька сразу догадалась, что посидеть она успела и на ее спине, и у повстанца…
ebooksa