Ей стало тревожно: она только сейчас заметила, что и тут и там земля пошла трещинами, земля содрогалась, будто рожала. На поверхность вырывались струйки дыма и языки пламени. Ад, похоже, намеревался изрыгнуть огонь. Или Твердь собиралась разверзнуться.
«Веселенькое местечко!» – озабоченно подумала она, судорожно сглотнув слюну. Может, Дьявол пошутил, что он Бог? И теперь Господь, который настоящий, решил в нее плюнуть? Может, она сделала что-то не так?
С чего бы Ад на нее ополчился, если Дьявол к ней с душой?
– А теперь, может, в картишки? – весело предложил черт. – Давай на золотишко!
Он с завистью уставился на крест крестов и Дьявольскую монету. Совсем как Борзеевич.
Бесстыжий, раздевает! Манька торопливо развернула крест крестов обратной стороной. Спрятать крест крестов было некуда. Одежда осталась там, где она оставила избы и друзей. Оказывается, она была голая, а все, что на ней было надето, приходило и уходило. Она устыдилась наготы, но черт не обращал на нее внимания, не щупал глазами, да он и сам был голый, в шерстке, и, похоже, бесполый. Ну, в бане-то она общественной мылась, а ад – чем не баня? Крест крестов единственное, что оставил ей Дьявол в Аду. Она и раньше побаивалась воришек, от которых одни неприятности. Мало людей на земле, которым золото не мозолило бы глаза. Встречу с чертями она помнила хорошо – вряд ли такое забудешь! Им ли не знать, что хорошо все, что плохо лежит! В подлунном мире одного черта достаточно, чтобы пойти по миру с протянутой рукой.
Становилось жарковато, а черт, как будто не замечает, беззаботно тасует колоду…
– Что ты себе позволяешь? Какие картишки?! Их не должно быть! Я их съела! И перестань моей жизнью интересоваться! – ответила она на ходу.
Самое страшное, что бежать было некуда. Ад разверзался везде.
– Мне идти некуда, – пожаловался черт. – У меня задание, мне покойника надо вынуть…
– Мне, между прочим, сам Дьявол приколол крылья! Видишь? – возмутилась она, чувствуя беспокойство. – Я не умерла еще, я в гостях!
– Тогда на крылья! – сомневаясь, предложил черт, как-то не слишком обрадовавшись, приценившись к ним и посчитав негодными. – Лошадки мне не помешают!
– Не могу, они у меня какие-то… придуманные… – с не меньшим сомнением произнесла Манька, разглядывая крылья через плечо. Причем едва и кое-как действовало только одно – серое, красно-бурое, запекшееся кровью, обмякло и висело неподвижно. – Лошадки бы мне самой пригодились.
Пожалуй, пора было отсюда сваливать.
Черт пощупал крылья. Он тоже заметил, что крылья не действуют, как положено, но сразу стало ясно, что для черта они самые настоящие. Он обошел ее кругом, разглядывая и так, и сяк, поднял красное крыло, расправил, отпустил, и оно упало, как тряпка.
Играть на крылья он передумал. Больше взять с нее было нечего. Для пущей надежности он обошел ее кругом еще раз, печально взглянул на крест-крестов, тяжело вздохнул и исчез.
Оставшись одна, Манька расстроилась.
Не сразу. Как только сообразила, что Ад не пахнет магнолией. Устрашающие языки пламени вырывались уже повсюду. Были любители экстремального туризма, но она была не из их числа. Не получилось сориентироваться на стороны света, похоже, в Аду они отсутствовали. И ландшафтные условия оставляли желать лучшего. Но расстроенные чувства длились недолго: от чертей одна морока.
«Ладно, что теперь? – подумала она, включая затылочное зрение. – Ни хрена же нет! Как тут душу вампира найдешь?!»
И застыла, как вкопанная… Вторым зрением она неожиданно для себя увидела много бросовой плодородной земли и высокое синее-синее небо. Разные оттенки голубого, от ало-голубого до насыщенного фиолетового сияли и слепили. Небо свешивалось такой глубины, что она утонула сразу, будто оно опрокинулось на нее.
ebooksa