В ночь с 26 на 27 апреля 1881 г. в доме Голоушина произошел сильный пожар, от которого пострадала внутренняя отделка 5 комнат второго и часть первого этажа, при том что крыша дома осталась невредимой. Российским страховым от огня обществом убыток от пожара был определен в 2007 руб. 80 коп. (как не поразиться при этом точности его расчетов!). После ликвидации последствий пожара домовладелица получила положенную страховую премию, а через год, 7 апреля 1882 г., она продала свой дом коллежскому асессору Николаю Васильевичу Апрелеву, проживавшему по соседству в Троицком пер., 27/1. При перезалоге дома Городским кредитным обществом его стоимость с землей возросла до 45 942 руб., хотя по-прежнему никаких изменений в имуществе Апрелева не произошло[1346].
В очередной раз значительно возросла аренда жилья, во многом из-за того, что жильцы дома занимались здесь предпринимательской деятельностью. Мещанка Елизавета Яни снимала 8 комнат «под публичный дом», крестьянин Григорий Кузнецов в четырех комнатах содержал портерную лавку, жена отставного рядового Евгения Иванова занимала такую же квартиру, оборудовав здесь меблированные комнаты; мещанка Екатерина Александрова, проживавшая в трехкомнатной квартире, сдавала их жильцам внаем, а отставной рядовой Егор Румянцев в двух комнатах держал полотерное заведение, ремесленник Владимир Шабельсон в 3-комнатной квартире — бронзовую мастерскую, а мещанин Тимофей Иванов, снимавший 2-комнатную квартиру, — прачечную. Значительную часть квартир в доме Н.В. Апрелева арендовали татары-разносчики. Сам домовладелец также остался не в накладке, 2 июля 1882 г. получив от Городского кредитного общества ссуду на 25 лет в 25 600 руб. Как видно из архивного дела, Николай Васильевич успешно продвигался по службе, в 1887 г. он уже значится как действительный статский советник[1347].
После смерти Н.В. Апрелева 7 мая 1890 г. его имущество перешло во владение сына дворянина Михаила Николаевича Апрелева, но уже 4 марта 1891 г. он продал отцовский дом жене поручика запаса Екатерине Александровне Танберг, муж которой, Александр Николаевич, был членом Высочайше утвержденного Николаевского комитета для разбора призрения нищих.
Сама домовладелица, по данным адресных книг «Весь Петербург», в 1892 г. проживала на Б. Конюшенной ул., 1–8, а в 1896 г. — в Демидовом пер., 4. Владела домом в течение шести лет, после чего ее имущество в Щербаковом переулке перешло по владение петербургского мещанина Василия Петровича Митюшина. Последний документ за его подписью в архивном деле датирован 17 декабря 1913 г. В собственности Василия Петровича этот дом был до революционных потрясений 1917 г.[1348]
Этот дом пережил блокаду Ленинграда, простоял еще полвека в послевоенные годы, а затем был частично разобран в связи с начавшимся строительством станции метро «Достоевская». В реконструированных зданиях помимо жилых помещений сегодня размещаются многие торговые учреждения. Сейчас в этом здании находится более 30 учреждений и заведений, среди них кафе и кондитерские, копицентры, курсы фотошопа, магазины и турфирмы, салоны красоты и фитнес-клубы. Вот такая удивительная метаморфоза произошла с домом № 12 по Щербакову переулкув начале XXI в.
Дом № 14/1
Дом № 14 по Щербакову переулку и № 1 по Загородному проспекту, построенный в 1811–1813 гг. по проекту архитектора М.А. Овсянникова для купца Семена Аникиевича Тычинкина, ни разу не перестраивался, уцелел во всех войнах и остался одним из подлинных зданий городской постройки пушкинского времени. В этом доме с 1829 по 1831 г. жил и 14 января 1831 г. умер барон Антон Антонович Дельвиг — лицейский друг А.С. Пушкина, поэт, издатель «Литературной газеты» и альманаха «Северные цветы». Этот дом посещали В.А. Жуковский, В.Ф. Одоевский, П.А. Плетнев и, конечно же, сам А.С. Пушкин[1349]. Дом вошел в историю нашего города как дом Дельвига, о чем напоминает мемориальная доска, установленная в 1984 г. по проекту архитектора В.Б. Бухаева.
Дом № 14. Фото авторов, 2021 г.
До середины XXI в. дом принадлежал С.А. Тычинкину, а по данным «Всеобщей адресной книги Санкт-Петербурга на 1867–1868 гг.», им владеет уже другой купец Герасим Васильевич Васильев, торговавший в Апраксином дворе до пожара 1862 г., уничтожившего его лавки[1350].
С 1871 по 1917 г. история дома прослежена нами по делу Городского кредитного общества, в правление которого он обратился за ссудой под залог своего имущества. Как следует из «Описи с оценкой дома», это имущество включало 6 отделений: каменный лицевой дом в три этажа с чердаком, выходящим на Загородный проспект, каменный трехэтажный с подвалом и чердаком дом, обращенный фасадом «простой отделки» в Щербаков переулок, каменный дворовой флигель в три этажа, «частью и жилыми подвалами» по правой границе двора, каменную пристройку в два этажа при лицевом доме с подворной стороны, каменную лавку в один этаж по Щербакову переулку, наконец, каменные службы в один этаж по правой границе заднего двора. Во дворе дома была произведена «Невская вода и газ», которым освещалась одна парадная лестница и трактирное заведение на втором этаже. Правда, удобства (отхожие места) размещались на этажах[1351].
Состав жильцов дома значительно отличался от тех, что проживали в Щербаковом переулке, среди них: адвокат, действительный статский советник Леопольд Христофорович Верещинский, артист Императорских театров Сергей Волков, жена действительного статского советника М.А. Поликарпова, подпоручик Михайлов. Самые дорогие барские квартиры здесь занимали купцы 2-й гильдии: домовладелец Герасим Васильевич Васильев, его тесть Александр Иванович Исаев, содержавший в доме трактирное заведение (размещавшиеся на втором этаже); Егор Егорович Якушев, владелец магазина шелковых тканей; купчиха Парасковья Ивановна Неупокоева, торговавшая в Гостином дворе серебряной посудой и др. В доме, выходившем на Щербаков переулок, и дворовом флигеле большинство жильцов составляли мещане и крестьяне, некоторые из которых в доме Г.В. Васильева открыли торговые лавки: зеленную — Кузьма Виноградов, мясную и еще одну зеленную — Сафон Сафонов, закусочную Н. Николаев. Среди этих жильцов было много мастеровых, что соответствовало составу населения бывших Дворовых слобод: портных дел мастер И.Л. Новинский, слесарь Ганс, содержавший в доме слесарное заведение, печник В. Лебедев, малярный мастер Роман Семенов, мебельный мастер Василий Матвеев и др. Всего в доме в то время было 37 квартир, от однокомнатных, с квартирной платой 60 руб. в год, до барских в 12 комнат и более со стоимостью 1200 руб. Архитектор А.И. Климов оценил строения Г.В. Васильева вместе с землей в крупную сумму 122 096 руб., правление положило назначить ему ссуду на 25-летний срок 78 000 руб.[1352]
27 февраля 1872 г. в доме произошел пожар, убыток от которого составил 126 руб., а через два года Герасим Васильевич умер, и 7 декабря 1874 г. его имущество перешло во владение вдовы Анастасии Назаровны Васильевой по духовному завещанию покойного. В нем указывалось, что «благоприобретенный им каменный дом» он завещает после смерти «в полное владение и полноправное распоряжение любезной жене, урожденной Веденеевой», ей же он завещал «благоприобретенное им» движимое имущество, «в чем бы оное не заключалось… равно денежный капитал, а также… трактирное заведение, состоящее Спасской части 3-го участка на Фонтанке в доме Зайцева, 61». Позаботился он и о своих дочерях: девицам Елизавете и Марии Герасимовнам Васильевым после выдачи замуж «наградить приданым и деньгами каждую на 20 тысяч рублей… сыну, Василию Герасимову Васильеву, выдать 10 000 рублей после моей смерти, когда жена моя найдет возможным». Здесь же в завещании содержалась оговорка: требовать от нее (жены) этой суммы он прав не имеет, равно как какой-либо части ее имения». Своей сестре, мещанке Федоре Васильевне Васильевой, Герасим Васильевич завещал выдать 500 руб. Значительную часть средств он распорядился выдать на благотворительные цели: «…Монастырям — одну тысячу рублей; в Приходское Благотворительное общество при С-Петербургской Владимирской церкви — 500 рублей; Крестьянскому обществу Ярославской губернии Романо-Борисоглебского уезда деревни Шелепино (его малой родины. —
Из отзыва архитектора Э.Г. Юргенса от 20 марта 1876 г. видно, что никаких изменений в имуществе вдовы не произошло: «…Показанные в описи строения старше, но находятся в прочном состоянии». Состав жильцов также изменился незначительно. Уже упомянутый ранее купец 2-й гильдии Егор Егорович Якушев содержал магазин, занимавший 6 комнат, а в 10-комнатной проживал с семьей. Купец Александр Иванович Исаев по- прежнему арендовал 12 комнат под трактир, располагавшийся на втором этаже, а сам проживал в 7-комнатной квартире. Обоим жильцам занимаемая ими жилая площадь обходилась в кругленькую сумму 4000 руб. Владелица дома жила в квартире из 10 комнат. В дворцовых флигелях и доме, выходившем в Щербаков переулок, жили мелкие чиновники, мещане, ремесленники и крестьяне. Из примечательных жильцов можно выделить околоточного надзирателя Казанского, придворного служащего XII класса Соколова, французского подданного Жюсти, псаломщика церкви Владимирской иконы Божией Матери Петрова. Своим домом Анастасия Назаровна владела после смерти мужа в течение пяти лет и за это время не раз совершала перезалог имущества, получая за него дополнительную ссуду[1354].
5 июня 1879 г. дом по акту купчей крепости за 170 тыс. руб. перешел в собственность потомственному почетному гражданину, купцу 1-й гильдии Федору Ивановичу Коровину (1810–1898). Новый владелец дома происходил из калужских мещан, занимался коммерческой деятельностью в Петербурге с 1839 г., содержал мануфактурные лавки в Апраксином дворе, жил в собственном доме на Лиговской ул., 51, с женой Александрой Гавриловной (1822–1909) и семьями сыновей Александра (1846–1897), Петра (1849–1908) и Михаила (1854–1903). С 1852 г. Ф.И. Коровин состоял членом совета приюта Святого Владимира, с 1870 г. — старостой Знаменской церкви, с 1873 г. — членом учетно-ссудного комитета Петербургского отделения Государственного банка, 1876 г. — членом комитета Николаевского дома призрения трудящихся. В 1880 г. за широкую благотворительную деятельность удостоен звания почетного гражданина Калуги, а в 1886 г. — звания коммерции советника. Кроме дома на Загородном проспекте и Щербаковом переулке он вместе с женой владел домами № 22 по Саблинской улице и домом № 2 в Толмазовом переулке[1355]. Вот такой незаурядной личностью был новый домовладелец. Однако этот дом он сразу же передал в аренду купцу 2-й гильдии Е.Е. Якушеву, уже давно проживавшему здесь и имевшему свой магазин.
В архивном деле содержится договор об аренде, заключенный между Коровиным и Якушевым на 12 лет, по 1 сентября 1894 г., с платой за аренду 14 тыс. 500 руб. за год, причем по условиям договора Якушев обязуется производить Коровину за каждые три месяца вперед по 3 тыс. 625 руб. и не допускать просрочки. Через четыре года, 29 мая 1883 г., в доме произошел большой пожар, убыток от которого оказался в 6240 руб., последствия устранили к 31 августа того же года: «…Все выгоревшие квартиры приведены в надлежащий вид», домовладельцу были возмещены убытки[1356].
В 1885–1890 гг. Е.Е. Якушев жил здесь вместе с женой Еленой Григорьевной, сыновьями Егором (род. в 1867 г.), Петром (род. в 1869 г.), Николаем (род. в 1872 г.) и дочерьми Ольгой и Александрой. С 1880 г. Е.Е. Якушев состоял членом Благотворительного приюта крещаемых и крещенных в православную веру еврейских детей, с 1881 г. — старшим сотрудником при Высочайше утвержденном Николаевском комитете для разбора и призрения нищих, а с 1885 г. — присяжным попечителем Коммерческого суда и выборным от купеческого сословия. В арендуемом им доме торговал готовым мужским платьем. В 1895–1905 гг. здесь жили и другие Якушевы, в частности, торговец готовым платьем и мехами купец Георгий Георгиевич содержал свой магазин в доме № 30 на Троицкой улице, также известен своей благотворительной деятельностью[1357].
Однако владельцем дома по-прежнему оставался Ф.И. Коровин. С 1890 г. дела отца вел его сын, также потомственный почетный гражданин Александр Федорович Коровин. 31 января 1890 г. он обращается от имени своего отца в правление Городского кредитного общества с прошением о выдаче ссуды под залог имущества на 36 лет. Из очередной описи дома видно, что в капитальных своих частях имущество Ф.И. Коровина осталось без изменений, но улучшились бытовые условия (появились первые ватерклозеты и раковины)[1358].
Из «Ведомости о доходах с жильцов» мы узнаем о новом владельце трактира купце Смирнове, встречаем имя французской подданной Едвиги Иосифовны, снимавшей семикомнатную квартиру, жены подпоручика Елены Александровны Соколовой, жившей в пятикомнатной квартире лицевого дома. Следует особо отметить широкую географию жильцов дома. Здесь проживали крестьяне из Вологодской, Калужской, Новгородской, Смоленской, Эстляндской и Ярославской губерний, кронштадтские, кашинские, лужские, московские, санкт-петербургские и царскосельские мещане, финляндские уроженцы, выборгские купцы, многочисленные ремесленники[1359].
17 июля 1890 г. в доме произошел новый пожар, убыток от которого составил 2 тыс. руб., но уже 26 июля арендатор дома извещал Городское кредитное общество, «что почти весь дом приведен в порядок». 11 апреля 1896 г. Е.Е. Якушев окончательно погасил долг Городскому кредитному обществу и стал уже не арендатором, а владельцем дома[1360].
В 1903 г. домовладение Якушева пополнилось двумя трехэтажными флигелями по задней и правой сторонами двора. Количество квартир увеличилось до 47, в обоих домах на Загородном проспекте и в Щербаковом переулке установили новые ватерклозеты (соответственно, 21 и 15) и раковины (15 и 20)[1361].
ebooksa