— Ильхан, — шепчет Шон.
Я удивленно смотрю на него.
— Ты узнал его?
Шон утвердительно кивает.
Это хорошо. Возможно, к нему возвращается память.
Я хмурюсь, глядя на экран. Зачем нам это показывают? Я знала, что татуировка Шона от GenTech, поэтому запись не стала для меня неожиданностью.
Сцена резко меняется.
Затем еще один разрыв видеозаписи, и новый видеофрагмент.
Прошло — как я понимаю по новой дате — три недели.
Тошнота подкатывает к самому горлу, а в желудке такая тяжесть, будто я проглотила булыжник.
— Бл*ть, — Шон шокировано разглядывает свое запястье. — Что за дерьмовая татуировка?
Я молча смотрю на него, не зная, что сказать.
У него в организме бомба. Когда она взорвется? Крыса, похоже, прожила три недели. Я сглатываю застрявший в горле ком, чтобы Шон не заметил охватившей меня паники, и хватаю его за руку.
— Василий Соболев, — в записке, которую мне тайно передали в институте, говорилось, что он поможет нам. — Мы должны немедленно отправиться в Гданьск.
Глава11
ЭМИЛИЯ
Триста семьдесят километров до Гданьска мы преодолеваем в рекордно короткий срок. Шон мчится по шоссе, словно за ним гонится дьявол. Я то и дело бросаю взгляд на его татуировку и всякий раз, когда вижу ее, начинаю паниковать.