Исчезнование Элис Тил

– Я пошлю сюда кого-нибудь, – пообещал он, – чтобы собрать осколки.

19

Они вернулись в мэрию, твердо намереваясь снова уехать, как только проверят сообщения. Похоже, Фергюсон и Роджерс отправились по домам, поскольку штаб для чрезвычайных инцидентов был заперт. Блэку пришлось поискать свой ключ. Первое, что они заметили, – три конверта на столе, за которым обычно работал Блэк. Как давно они здесь и кто положил их сюда? Как и первый конверт, эти тоже были большими и из оберточной бумаги, с местным штемпелем. Имя и звание Лукаса Блэка были написаны крупными заглавными буквами. Судя по датам на штемпелях, письма, хоть и прибыли вместе, были посланы не одновременно, а в течение трех дней. Блэк мысленно проклял капризы почтовой службы, осторожно открыл каждый конверт и перевернул, чтобы бумаги выпали на стол и при этом на них не осталось отпечатков его пальцев.

В каждом конверте лежали страницы из дневника, и Блэк планировал передать их на экспертизу, но сначала нужно было прочитать все написанное Элис. Тупым концом карандаша он отделил страницы и разложил так, чтобы можно было их прочитать. Всего страниц было семь.

Первая оказалась достаточно безобидной. Элис рассказывала, как разволновалась, получив в подарок дневник от брата, и писала, что любит его. «Какой был смысл это посылать?» – подумал Блэк. Вторая страница была более интригующей.

– «Я всего лишь ходячая тень», – прочитала Бэт. – Что бы это значило?

– Что у нее депрессия, наверно? На мой слух это звучит именно так, – ответил Блэк.

– Возможно, – согласилась Бэт. – Но кто этот он? Единственный, кто ее понимает, кто видит ее насквозь, словно она отлита из стекла.

– Учитель, брат, тайный любовник? – перечислил Блэк.

– Возможно, брат, – задумчиво ответила Бэт, – но почему бы так и не сказать?

– Возможно, она стыдится близости с ним из-за сплетен, а может быть, это кто-то другой. Элис сказала, что у нее есть тайна. Что, если это она и есть?

– У нее есть склонность драматизировать, не находите? – спросила Бэт.

Блэк пожал плечами:

– Она подросток. У всех подростков склонность драматизировать.

– Разве? У вас тоже была?

– Судя по количеству ссор с моим отцом, возможно, да. В этом возрасте все видится под увеличительным стеклом и приобретает огромное значение. Дети сегодня ругаются, а завтра снова лучшие друзья. Если вы вступаете в отношения, которые почти всегда преувеличены, дело непременно закончится драмой.

– У меня ничего подобного не было.

– Молодежь безрассудна. И всегда была. Взглянуть хотя бы на Ромео и Джульетту. Она просыпается, понимает, что он мертв, и закалывает себя.

– О боже! – выпалила Бэт.

– Только не говорите, что я вам все испортил. Даже я наблюдал подобное.