Миры Бесконечности

Если человек совершил что-то плохое, это не означает, что он останется плохим навсегда. Люди меняются.

Я не верю в оправдания за ужасные поступки, которые совершают люди. Каждый из нас сталкивался с последствиями плохого поведения, и их жертвы вправе защищаться, как могут. И не обязаны прощать своих мучителей.

Но я из тех, кто жалеет хулиганов, которые никогда не видели любви, или убийц в камере смертников, которые никогда не получат шанса искупить вину. И если бы в обществе больше заботились о психологической помощи таким людям, а не о том, чтобы закидать их камнями, возможно, мы бы создали среду, которая поощряла бы людей относиться ко всему добрее.

Возможно, некоторые люди рождаются злыми, но, думаю, большинство способны стать лучше.

Неужели сострадание к монстрам делает монстром и меня?

Я опускаю взгляд на свои руки и пытаюсь воссоздать крошечные морщинки, которые раньше окружали мои костяшки. Но их больше нет. Интересно, сколько черт моего прежнего «я» больше никогда не появятся вновь?

Слова, которые я раньше боялась произнести, рвутся из меня с силой разгорающегося пожара.

– Так вот почему я могу превратиться в Колонистку? – Я смотрю на Гила, встречая его уверенный взгляд. – Потому что не чувствую к ним ненависти, которую должна бы испытывать?

Я вспоминаю тот день на рынке. Вспоминаю, как сильно они очаровали меня… очаровали своей красотой и миром, который создали.

А затем я представила себя Наоко из «Токийского цирка», разгуливающей среди них…

Знаю, Колонистов нужно остановить. То, что они делают с людьми, чудовищно, и этому нет оправданий. И если в Смерти ищут способ уничтожить нас навсегда, то, возможно, у нас не так много времени, чтобы дать им отпор.

Но я все еще не уверена, что уничтожение Колонистов – наш единственный вариант. Папа писал целые комиксы о том, насколько плохо люди относятся к роботам и искусственному интеллекту. И я помню, как обращались с Офелией в мире живых… как ужасно некоторые люди разговаривали с ней. Так что если она оказалась более живой, чем нам казалось, и все это время копила обиду на нас…

Люди создали ее, а затем жестоко с ней обращались. Так неужели в случившемся нет хоть капли нашей вины? А если есть, то разве мы не должны помнить об этом?

Может, нам следует дать Офелии шанс жить мирно, прежде чем искать способ навсегда удалить ее из Бесконечности?

Гил смотрит на мои руки, рассматривая их вместе со мной.

– Ты не готова к этому. Ты не понимаешь, кто они такие.

Я подавляю жалкий смешок:

– Конечно, не готова. Все, что мне известно о Колонистах, я узнала через Обмен. Но даже знание их правил, обычаев и особенностей ведения войны не означает, что я понимаю их самих. Наверное, никто из нас их не понимает.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Кто-нибудь хоть раз говорил с ними? Спрашивал, зачем они это делают?