Я сразу почувствовал неладное, когда увидел приоткрытую дверь. Штраус даже днем никогда не оставлял дверь приоткрытой, а тут ночь в городе. И хотя Гэрберт жил в приличном районе, где любое преступление было катастрофой вселенского масштаба, но двери в домах все равно было принято запирать.
Я оставил машину напротив входа, взбежал по ступенькам с заморозчиком в руке и осторожно заглянул в дом. Я готов был к любому повороту событий: от пустынного вымершего дома, из которого загадочным образом испарились все жители, до кровавой драмы с мертвецами на пороге и ритуальными жертвоприношениями. Дом встретил меня молчанием и умиротворенностью, как мне казалось. Но стоило закрыть дверь и зажечь свет, как я убедился в ошибочности своего мировосприятия.
В доме Уэллса царил кавардак. Словно торнадо прошелся по комнатам или здесь произошло ожесточенное сражение с последующим пристальным обыском. Содержимое платяных шкафов в комнатах вывалено на пол и тщательно перетряхнуто. Столовые приборы в кухне свалены горкой по центру на кафельную плитку, все дверцы шкафов открыты, запасы круп пирамидами возвышались на полу. В гостиной даже золу из камина вытащили и раскидали по сторонам, словно просеивали в поисках золотого песка. Кто-то разрезал шторы на окнах в лаборатории, как я ни пытался понять смысл этого действия, он от меня ускользал.
Я ходил из комнаты в комнату, пытаясь восстановить при помощи воображения хронологию событий. Сомнений не оставалось: в дом к Уэллсу тоже забрались и явно хорошие знакомые моего Волка, как жаль, что я не попортил ему шкуру. Незваные гости явно что-то искали. Что-то, что было жизненно необходимым и очень хорошо спрятанным. Я попытался представить, что это могло быть, но то ли виски дурманил разум, то ли стресс после схватки с Волком все еще кипятил кровь, ни одна стоящая идея не посетила меня.
И куда делись Уэллс и Штраус? Они же не могли раствориться, как экипаж корабля «Мария Целеста»? Или они уехали к кому-нибудь в гости, поэтому чужаки так свободно хозяйничали в доме. Но тогда почему они сбежали из дома, так и не достигнув своей цели? Я нисколько не сомневался, что они ничего не нашли. Слишком уж яростными были их поиски, да и убегали они из дома быстро, так что не удосужились закрыть дверь. Что-то спугнуло их, только вот что? Быть может, это был шум подъезжающей машины, за рулем которой сидел я? Но я не видел, чтобы из дома кто-то выбегал.
И тут я заметил ледяные разводы на стенах, похожие на те, что оставил заморозчик в моем доме. Похоже, хозяева дома все же дали достойный отпор непрошеным гостям. Однако куда они пропали? Это так и оставалось непонятным.
С улицы послышался шум приближающихся автомобилей. Либо ночные грабители возвращались с подкреплением, либо это была полиция, которую вызвали бдительные соседи. Парочка окон в соседних домах светилась. Если полиция застанет меня в доме Уэллса с заморозчиком в руках, я буду очень долго оправдываться в участке, пока туда не прибудет Уэллс, чтобы освободить меня.
Я хотел было бежать, воспользовавшись задним двором, когда на лестнице показался человеческий силуэт, в который я чуть было не выстрелил. Но строгий знакомый голос Гэрберта остановил меня.
– Спрячьте оружие, пока полиция не стала задавать лишние вопросы.
Я сразу убрал криогенный пистолет во внутренний карман пиджака, который тут же подозрительно оттопырился. Когда я помчался на помощь Уэллсу, я не думал о том, чтобы прихватить с собой удобную кобуру или футляр для оружия. Было как-то не до этого.
– У нас все хорошо. Никаких грабителей не было. Мы проводили опыты. Не пускайте полицию в дом. Нам не нужно лишнее внимание, иначе до утра будем давать объяснения, – потребовал Уэллс.
– Но как я это сделаю? – признаться честно, я не был готов к такому заданию.
– Придумайте что-нибудь. У вас светлая голова, – отмахнулся он от меня, словно это было пустяковое задание, недостойное его гениального внимания.
Мне ничего не оставалось делать, как исполнять его распоряжение. В дверь тем временем уже звонили, и кто-то пытался заглянуть в гостиную через окно. Хорошо, что шторы у Уэллса плотные и разглядеть что-либо снаружи было невозможно, к тому же при выключенном свете. Я прошел в прихожую, открыл дверь и, не давая полицейским опомниться, вышел на улицу и плотно закрыл ее за собой.
Их было двое. Простые констебли, выдернутые в завершение ночного дежурства на объект по обращению встревоженных граждан. Было видно, что они сами недовольны тем, что находились здесь, а не направлялись домой через паб и традиционную кружку пива на сон грядущий. Один – усатый – все время щурился и косился, словно одним глазом он видел очень плохо, а другим еще хуже, но при этом то ли чувство гордости, то ли чрезмерная самоуверенность мешали ему носить на службе очки. Второй – розовощекий, пухлый, с блондинистыми ресницами и выцветшими глазами, очень похожий на альбиноса. Я так и прозвал его Альбиносом. Он заговорил первым.
– Доброй ночи. Вы живете в этом доме?
– Какая уж она добрая, когда все из рук валится, ничего не получается, а мой начальник не хочет отступать и говорит, что работа должна быть закончена сегодня. И ему плевать, что я не спал уже вторые сутки. Вот скажите, разве это справедливо пахать на него за стандартный оклад? Я мог бы такие деньги заработать, просиживая штаны в какой-нибудь конторе по учету чего-нибудь, – не давая им опомниться, поспешно заговорил я.
Я старался вбить в их утомленные рабочей сменой головы как можно больше ненужной информации. Чем больше мусора окажется в их головах, тем меньше у них останется способности соображать и сопоставлять факты. Да, я хотел, чтобы они напрочь забыли, зачем приехали сюда, и, кажется, у меня начало это получаться.
– О чем вы говорите? – возмущенно спросил Слепой.
А Альбинос проявил участие и сказал:
ebooksa